Life imitates art
Название: Полагаясь на себя. Глава 15: Открытые раны.
Автор: Imbrium Iridum
Переводчик: Grammar Nazi
Пейринг: Наруто/Саске
Рейтинг: PG-13
Жанр: юмор, романс, ангстишка
Состояние: в процессе.
Предупреждение: mpreg
Дисклеймер: Кишимота
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/2427539/1/SelfReliance
Саммари: С самого раннего возраста Учиха Саске знал, что возрождение клана - самая главная обязанность единственного его представителя. К несчастью, он не верит, что кто-то из женщин может сделать это ПРАВИЛЬНО, потому вынужден восстанавливать клан Учих самостоятельно. Это приводит к сложностям, которые даже он не смог предвидеть...
От переводчика: Энжи, не серчай
читать дальшеОни следовали по улицам за задранным красным флагом лисьего хвоста, больше не беспокоясь о генздюцу или маскировке; каждый был абсолютно уверен, что лисица не ошиблась, но если этот след тоже окажется ложным, существовало негласное соглашение, что они прибегнут к более решительным мерам и предъявят окружающим протекторы со знаком Листа, словно шерифы, указывающие на свои значки.
Конкон запутанными звериными тропками быстро привела группу Наруто в элитную часть города - в "бесшерстную", как называла лисица секцию, где полностью отловили приблудившихся диких животных. Они следовали за ней, сохраняя молчание, и лишь обменялись взглядами, когда Конкон гордо остановилась перед дверью маленького домика с ухоженной лужайкой. Лисица уселась на половичок, ухмыляясь и помахивая хвостом. Наруто благодарно потрепал ее по голове, и она принялась охорашивать шерстку, прежде чем поклониться - даже Неджи при этом моргнул; это был, вне всякого сомнения, поклон, достаточно низкий, чтобы ее остроносая мордочка почти коснулась белоснежных передних лапок - и убежать, виляя хвостом.
Конохомару первым подошел к двери. Он повернул круглую дверную ручку, вздохнул и объявил, что дверь закрыта. Затем он принялся копаться в своем рюкзачке в поисках инструментов для взлома, но Наруто, импульсивный, как никогда, врезал ему по морде.
Буквально.
Пока Конохомару стоял, раскрыв рот, Наруто подскочил к двери, вцепился в ручку и рванул на себя - благодаря его нечеловеческой силе он полностью выломал ее из дерева с жутким треском. Осклабившись, Узумаки откинул ручку в сторону и повернулся к своим товарищам.
- Глядите-ка! Я починил дверь, - гордо сообщил он, пинком распахивая ее и невинным взмахом руки приглашая их внутрь.
Неджи и Конохомару, ворча, прошли в дом, с неохотой подчиняясь приказу "рассредоточиться и искать всякое дерьмо".
Неджи нашел тело.
На полу ванной, свернувшись калачиком, лежала девушка, ее перерезанные запястья были скрещены на животе, умиротворенная поза наводила ужас. Длинные волосы разметались, юное лицо было таким же бледным и спокойным, как при жизни, и не нужно было осторожно поднимать ей веки, чтобы убедиться, что радужная оболочка глаз была молочно-лавандовой, как у всех из клана Хьюга. Неджи не мог смотреть на это - на беспощадно перерезанные хрупкие запястья, на пятна крови, заляпавшие ее тонкую сорочку, будто какой-то психопат возомнил себя художником - и больше всего его ужасало то, что, если бы ее волосы были короче, а лицо более круглым и приветливым, она была бы копией своей старшей сестры. От этой мысли у него скрутило живот, и только выдержка позволила ему не сглотнуть и не отвернуться.
Это не было похоже на смерти, которые обычно видел Неджи - извивающиеся в агонии тела, ярость, жгучее желание жить - поэтому он не сразу понял, что девушка умерла, а не заснула.
Подошел Наруто. Неджи услышал его прежде, чем увидел - услышал его прерывистый вдох, усталое ругательство и шумный выдох.
- Она мертва уже по крайней мере три часа, - сказал Неджи, касаясь остывающего лица Ханаби кончиками пальцев. На них остался тонкий слой макияжа. - Самоубийство. Она вскрыла себе вены.
- Проклятье, - тихо сказал Наруто.
- Эй, я не нашел... о Господи, - Конохомару окинул картину огромными темными глазами и открыл рот. В отличие от своих товарищей по команде, он еще не видел чужих смертей, не достиг того состояния, когда это воспринималось, как нечто обычное и утомляющее вместо того, чтобы вызывать праведный гнев. - О Боже. Она... она мертва?
Неджи коротко кивнул. Конохомару слегка зашатало, Наруто кинул на него быстрый взгляд. Не хватало еще, чтобы у младшего члена их команды оказался слабый желудок; если он собирался рыгать, придется попросить его сделать это в другой комнате, чтобы в последствии его натюрморт не сбил с толку команду зачистки. Пацан замер на секунду, взял себя в руки и судорожно вдохнул, чтобы доказать, что он достаточно взрослый для этой миссии.
- Я свяжусь с запасной группой, - сказал Наруто, почесывая лоб. Какая бессмысленная потеря - потеря времени, энергии, жизни. - Уверен, они следили за нами, а под их юрисдикцию подпадает транспортировка тела... - как же быстро "Ханаби" стала "ее телом", а затем просто "телом". Было проще, когда смерть становилась безликой. - ... назад в Коноху... пошли. Чем меньше мы будем тут трогать, тем меньше бумажной работы нам придется выполнять.
- Нет, - сказал Конохомару.
- Что "нет"? - устало повторил Наруто. - Нет, ты не хочешь заниматься бумажной работой? Прости, дружище, но это все-таки миссия А-ранга. В такого рода заданиях всегда тонны бюрократических проволочек...
- Нет... нет, я имею в виду... подожди, - внезапно прервал его Конохомару, задумчиво нахмурив брови. Он рассеянно грыз ноготь на большом пальце, не мигая глядя на труп. - Что-то не так. Где кровь?
- Нет... - тихо сказал Неджи, светло-фиалковые глаза стали сканировать погибшую гораздо более тщательно, чем раньше. Пацан оказался не промах. - Черт. Он прав. Должно быть больше крови. Судя по ее мертвенной бледности, можно сказать, что ее не передвигали - она умерла здесь, и я даже не вижу следов крови, чтобы предположить, что тут была зачистка...
- Именно. При такой смерти должно быть море крови, к тому же... ее кровь... - Конохомару опустился на колени и провел по алой луже, растер кровь между пальцами и рассмотрел на свету. Затем нахмурился, пробормотав что-то о цвете, и вытер руку о штаны, многозначительно глядя на Неджи:
- Кровь слишком красная.
- Слишком красная? - эхом повторил Наруто, моргая. - Я думал, кровь должна быть красной, и все такое.
- Да, но этот... оттенок. Она очень красная. Это означает, что ее организм не был способен усвоить кислород, поставляемый красными кровяными тельцами, а подобное происходит только при...
- Когда это ты так поднатаскался в вопросах крови? - по-прежнему хлопая ресницами, полюбопытствовал Наруто.
- Годайме-сама решила, что мне стоит приобрести знания, которые дополнят мастерство маскироваться... Шизуне-сан преподавала мне серологию, науку о ядах, и... - по-прежнему хмурясь, Конохомару с отсутствующим видом снова потер пальцы. - ... и я почти уверен, что это цианид, но кровь не того оттенка, и я не чувствую горького запаха миндаля, хотя особенности моих генов позволяют уловить подобные тонкости... хмм. Помогите мне обыскать ее тело. У меня появилось предчувствие.
- Что мы ищем? - спросил Неджи, подозревая, что в этом как-то замешаны техники их клана.
- Мелкие уколы. Точки от игл - их ввели перед смертью, так что от них должны остаться следы. Надо проверить наиболее часто используемые для подобного места... руки, бедра, низ живота, ягодицы... - Конохомару покраснел, внезапно снова став пятнадцатилетним мальчишкой. - Эм, Неджи-сан? Не мог бы ты... не мог бы ты проверить ее там?.. Я не очень хочу осматривать ее задницу.
Неджи быстро кивнул и раздел девушку с профессиональной аккуратностью, пробежав глазами по ее холодному телу в поисках проколов на коже, в то время как Конохомару осторожно закатал рукава и принялся осматривать предплечья. Он пробормотал проклятие, когда обнаружил микроскопический след от иглы - крошечный синяк - на внутренней стороне правого бицепса. Конохомару чуть не пропустил его, так как кровь свернулась под кожей уже после смерти, окрашивая плоть в насыщенный красный цвет. Он вздохнул, указывая на свою находку Хьюге, который мрачно кивнул.
Конохомару поднялся на ноги и раздраженно откинул волосы с хмурых глаз.
- Это не было самоубийством, - невесело сказал он. - Я так не думаю... видите, порезы на ее запястьях почти сухие - их сделали уже после смерти. Тот, кто устроил это, наверняка знал, что делает - даже порезы неглубокие, чтобы заставить нас думать, будто она пыталась побороть в себе намерение покончить с собой. Тем не менее, причина смерти не в этом. Причина - асфиксия, могу поспорить на мой шарф, - он взмахнул упомянутым предметом одежды для придания веса своим словам, закинув на плечо свободный конец с эмблемой Конохи, - что ей ввели сукцинилхолин, яд, парализующий все мышцы и останавливающий дыхание. Он также не оставляет следов. Так что да... это было убийство, наверняка совершенное, чтобы сбить нас со следа.
- Мару, - Наруто довольно усмехнулся, - это было потрясающе. Я знал, что взять тебя с собой - хорошая идея, и я награждаю тебя большой золотой звездой командного духа и кучей премиальных очков.
- Хехе, это была элементарная дедукция, - юный шиноби чуть покраснел в ответ на похвалу.
- Однако, боюсь, это означает, что убитая - не Ханаби, - сказал Неджи, держа девушку за подбородок и бесстрастно сканируя черты ее лица. - Очень похожа, но они забыли, что у Ханаби есть свежий шрам над правой грудью, который она получила во время спаринга со мной, - он отпустил ее лицо; оно медленно перекатилось на бок. - Конохомару-кун прав: тот, кто это совершил, знал, что делает... мастерская работа. Если бы я не знал Ханаби лично, иллюзия была бы безупречной.
- Ты уверен, что это не Ханаби-чан? - Наруто моргнул. - Пахнет ей. Вот что привело сюда Конкон - схожесть твоего запаха с запахом Ханаби, и я согласен с лисицей. Я тоже чую здесь Ханаби.
- ... в таком случае, не могла ли она это устроить? - тоненьким голосом осведомился Конохомару, которому не нравилась мысль, что шиноби его возраста убила невинную девушку и грациозно уложила ее коченеющие конечности, будто убитая была марионеткой...
- Весьма вероятно, - пробормотал Наруто. Он глубоко вдохнул, закрыв глаза и сосредоточившись. - Ее запах по-прежнему хорошо отслеживается. Я могу пойти по следу...
***
Девушка с шипением повернулась к нему, обеими руками держа трясущийся кунай. Она полностью осознавала, что не может тягаться с двумя джоунинами, особенно учитывая то, что один из них был ее двоюродным братом, чьи гены намного превосходили ее, а другой носил в себе легендарного демона. На ее рубашке в районе груди расползлись влажные пятна.
Наруто осторожно втянул воздух, ужасаясь от внезапной догадки, расставляющей все по местам.
- Ханаби-чан, - мягко сказал он, опуская оружие. - Где ребенок?
- Пошел к черту! - бешено крикнула она. - Просто... просто оставьте меня в покое!
Наруто на шаг подошел вперед, подняв руки, но она все равно зашипела и отпрыгнула, как испуганная кошка. Она напоминала Саске - если бы не цвет глаз, сходство было бы поразительным. От этого у него болело сердце за нее - от того, что означали пятна на ее рубашке, от того, что стало для него кристально ясно.
- У тебя течет молоко, - мягко указал Наруто. - Пришло время следующего кормления?
Ханаби выглядела не очень хорошо. Она была хрупкой девушкой, по-подростковому угловатой, с длинными темными волосами - и Наруто мог только недоумевать, как ей удалось выносить ребенка, самой обладая телом ребенка. Маленькие груди сочились молоком, и ее малыш наверняка был голоден, где бы он ни был. Руки Ханаби по-прежнему тряслись, но она отказывалась опустить оружие; в сливочно-лавандовых глазах застыли слезы ненависти.
- Ханаби-чан, - мирным тоном сказал Наруто, бросая свои кунаи, упавшие на пол с глухим звоном. Неджи за его спиной зашипел. - Мы не сделаем тебе ничего плохого, если ты сможешь объяснить, что происходит.
- Объяснить? - рявкнула Ханаби. Ее кунай трясся так сильно, что Наруто сомневался, сможет ли она им воспользоваться, если дойдет до драки. - Нечего тут объяснять!
- Послушай, ээ... вполне очевидно, что у тебя есть ребенок, и ты вряд ли будешь это отрицать. Нас послали не убить или забрать тебя отсюда. Нас послали выяснить, с какой радости ты затеяла персональную войну со своей собственной деревней.
- Ты в самом деле хочешь знать? - спросила она дрожащим голосом. По лицу девушки потекли слезы, узкие плечи поникли. Она отчаянно хотела разрыдаться, но упрямая натура шиноби удерживала ее. Даже если у нее есть гарантии Наруто. Даже если он был на ее стороне. Она не могла расклеиться. Было сложно наблюдать за этой борьбой - без оружия и врагов, но от этого не менее острой. - Ты не должен даже спрашивать. Ты... ты как я. Ты знаешь, как с нами поступают. Поэтому не должен... не должен спрашивать...
- Она была не одна, - Наруто вздрогнул, вспоминая боль на лице девушки, сильную и такую всепоглощающую, что у него все сжалось от сочувствия. Он слишком хорошо был знаком с этим взглядом, взглядом того, кого предали; он видел его в отражениях грязных луж, когда был ребенком, видел свои затравленные застывшие глаза, когда все жители деревни обходили его десятой дорогой. В последнее время эти глаза зажглись ярче, взгляд смягчился благодаря самоуверенному темноволосому парню с растущим животом, но Наруто по-прежнему узнавал этот тусклый взгляд у других.
У Ханаби не было никакого темноволосого парня. Ее глаза казались безжизненными льдинками.
- Любовник? - попробовал угадать Саске, моргнув. Он не мог допустить даже мысли, что серьезная юная Хьюга может сбежать из деревни из-за любовника - девчонка не была такой легкомысленной и слишком заботилась о своей карьере шиноби и мнении, которое о ней складывалось у семьи. Этим она и прославилась - младший гений под знаменем клана Хьюга. Саске настороженно наблюдал за ее восхождением на вершину иерархии шиноби, по большей части потому, что ее белые глаза неприятно контрастировали с парой черных глаз того, кто также покинул деревню, заклеймив себя, как нукэнин. Ханаби была хорошим ниндзя, и ничем более - она полностью сконцентрировалась на этом, не обращая внимания на все остальное. Мысль о том, что она сбежала с мужчиной - или, справедливо рассудил Саске, с женщиной - просто не укладывалась в голове. Это шло вразрез со всеми ее убеждениями.
- Нет, - сказал Наруто так тихо, что Саске еле расслышал. Его сомкнутые на животе пальцы задрожали сильней, и Наруто с силой закусил нижнюю губу. - Было бы слишком просто, если бы это был всего лишь любовник. Это еще можно было исправить. Она... Саске, она... она была беременна, когда убежала.
- У нее был ребенок, - утвердительно сказал Саске.
Наруто апатично кивнул. Его голова перекатилась на бок, устроившись на изгибе шеи Саске.
- Ханаби отвела нас в безопасный дом, взяв с меня слово, что я не причиню вреда ей или ее ребенку. Глупо было давать это обещание, но я думал, что смогу сдержать его. Я хотел знать, что, черт возьми, произошло - сбежала ли она, потому что ее вынуждали выйти замуж? Полюбила ли она кого-то, с кем не могла быть вместе? Например - да, знаю, это мерзко и все такое, но сначала я подумал, что это ребенок Неджи или что-то подобное... ты знаешь эти кланы с техниками крови. Они вечно занимаются инцестом и прочей дрянью.
- Я проигнорирую тот факт, что ты только что оскорбил весь мой род, меня и своих собственных детей, если ты продолжишь, - сказал Саске гораздо более дипломатично, чем обычно. - Ребенок. Чей это был ребенок?
Наруто вздохнул и отвернулся.
- ... вот поэтому она и ушла.
У младенца были тонкие серебристые волосы и молочные глаза - принадлежность к клану Хьюга. Он был на удивление пухленьким и здоровым, если учитывать состояние его матери, и он активно захныкал и потянулся к ней, как только она попала в поле зрения. Уставшая и не обращающая ни на что внимания Ханаби сняла свободную рубашку и дала своему голодному сыну грудь; она хмуро посмотрела на застывших в дверях мужчин, ожидая, будут ли они возражать. Наруто не придавал этому большого значения. Грудь для этого и существовала, рассудил он, к тому же, с Ханаби будет легче поговорить, если она не будет волноваться о беспокойном малыше.
- Так это маленький мальчик, а? - тихо спросил Конохомару, рассеянно улыбаясь ребенку. - Он хорошо выглядит, Ханаби-чан. Хотя я не знал, что ты беременна - ты поэтому ушла? Его отец не хотел признавать его?
Ханаби хранила мертвое молчание. Конохомару сглотнул и потупил взгляд, чувствуя себя неуютно.
- Прости. Я не должен был говорить этого.
- Ничего иного ты и не мог сказать, - тихо сказала Ханаби холодным тоном. - Другого я не ожидала.
Она обратила свой казавшийся слепым взор на Узумаки, и взгляд этот вызвал дрожь у всей команды. Если додзюцу и могли чем-то гордиться, этой вещью было запугивание... неважно, были глаза обладателей этой техники белыми или с кружащейся алой радужкой, глядя в них, было сложно побороть желание вздрогнуть и отвернуться. Наруто нервно облизал губы, вращая кунай на пальце. Он делал так, когда был взволнован, и ему не нравился общий посыл, идущий от Ханаби. Он уловил, что ее чакра циркулирует странный способом - в некоторых местах она собралась в узлы, в других же течение было настолько слабым, что не уловить - подобное могла вызвать лишь атрофия разума или тела. Он почти не хотел ни о чем спрашивать, однако его миссия не закончится, пока он не сделает этого... Наруто тяжело сглотнул, удерживаясь от того, чтобы не выпалить все в своей обычной манере.
- Ты сбежала, - быстро сказал Наруто, вращение куная ускорилось. - Почему? Я понимаю, что во всем этом замешан ребенок, но от кого он?
Тишина. Наруто это не обеспокоило; кто-то молчал, кто-то, как он, в трудных ситуациях говорил без умолку. Это было чем-то вроде предохранительного механизма.
- Мне кажется, твоя семья гораздо больше рассердится на убийства посланных за тобой шиноби, чем на внука...Тебе не обязательно посвящать нас в... ээ... детали, если не хочешь, но... но мы должны знать, можем ли мы оставить тебя в покое или придется забрать вас с малышом обратно в деревню, - Наруто внимательно посмотрел на нее. - Не надо рассказывать мне всего. Достаточно... обрисовать картину.
- Ваш ранг выше моего, Наруто-сан, - сказала Ханаби. Она смерила его ледяным взглядом. - Я должна уважить вашу просьбу, но сразу скажу - я не вернусь в Коноху. Я опозорила свою семью, и моему кузену это прекрасно известно.
Неджи ничего не ответил на обвинение. Он ссутулился в предложенном ему кресле с бесстрастным выражением на застывшем лице. Ханаби приняла это, как приглашение начинать; она поменяла грудь, чтобы малыш не прервал ее на полуслове и задумчиво покусала губу, прежде чем начать пересказ последнего года ее жизни.
- Это произошло во время миссии в стране Полей, - тихо сказала она. - Стандартное задание. Вместе с Юхи Куренай и Намиаши Райдо я должна была провести разведывательную операцию. Не думала, что будут какие-нибудь проблемы или неувязки... как я и сказала, стандартный рейд в одном из маленьких окраинных городков. Не должно было произойти ничего плохого, - она помолчала, собираясь с мыслями. - Но потом... потом появился Орочимару и Якуши Кабуто, и прежде чем я поняла, что происходит, оба мои напарника были мертвы. Орочимару хотел убрать всех свидетелей, но Кабуто оспорил мою жизнь на основании того, что я - совсем другое дело, и будет глупо убить меня, не узнав всех техник, которыми я обладаю. Орочимару позволил ему поступать, как знает, только из-за собственной жадности. Он никогда еще не захватывал представителя нашего клана, и хотел увидеть все наши родовые техники. Возможно, это заставило бы его пожелать для себя тело одного из Хьюг в будущем... я не знаю, да мне и все равно. Ко мне это не имеет отношения.
Орочимару заставил меня сражаться со своими приспешниками, чтобы испытать. - Она опустила взгляд, буря эмоций отразилась на ее обычно спокойном, как гладь лесного пруда, лице. Ей пришлось несколько раз резко вздохнуть, чтобы продолжить. - Я убила всех. Я не хотела погибать в этой змеиной норе.
- Это оправданно, - заверил ее Наруто, хотя было очевидно, что она не нуждалась в его соображениях по этому поводу. Ханаби будто не услышала его, перебирая тонкими пальцами серебристые волосы сына.
- Так продолжалось четыре дня. Между боями меня держали в клетке. Если я не показывала новой техники, они продолжали выпускать противников. Я вымоталась на второй день; была ранена на третий. Четвертый день почти убил меня. Я сломала правую руку и несколько ребер, когда сражалась с бывшим ниндзя Деревни Скрытого Камня, поэтому от болевого шока ночью у меня началась лихорадка. Кабуто вызвал меня в свои комнаты, чтобы вылечить - чтобы я подольше развлекала его хозяина; Орочимару нравилось видеть чуунина Листа, извивающегося в его лапах, но...
Наруто уже знал конец истории. Сакура рассказывала ему о подобных случаях из ее практики медика - случаях, когда женщины-ниндзя были ранены во время миссий, и когда их телами пользовались против их воли... он должен был быть более равнодушным, потому что он лидер команды. Он должен был подавить все эмоции, как только понял реальные размеры проблемы Ханаби, но он понял, что неспособен на это. В этом плане Наруто был дрянным шиноби.
Ему было трудно смотреть на эту хрупкую девочку с сыном-выродком на коленях, которая пыталась закончить свой рассказ тоненьким, наиграно спокойным дрожащим голосом. Сейчас она была так похожа на Хинату... Неджи смотрел на нее с полным безразличием, однако глаза Конохомару в ужасе распахнулись.
- Кабуто поцеловал меня, - прошептала Ханаби. - Когда я укусила его, он ударил меня, и... и я... пыталась сопротивляться, но это лишь забавляло его все больше... он...
- Он изнасиловал тебя, - сдавленно закончил Наруто, еле удерживаясь от того, чтобы не зарычать. - Этот ублюдок изнасиловал тебя.
Слезы закапали на пухлую щечку младенца. Девушка рассеянно вытерла их, ее светлые глаза были по-прежнему пустыми и невыразительными. Она выжгла боль из памяти, как сделал бы любой из Хьюга, но следы этой раны были слишком глубокими.
- Спасательная команда забрала меня несколькими днями позже, но я так стыдилась того, что он сделал со мной, что отказалась идти к Годайме. Только через месяц с лишним я поняла, что беременна внебрачным ребенком. Я стала джоунином, когда была на четвертом месяце беременности, чтобы иметь возможность выполнять миссии в отдаленных от Конохи местах... так было легче ускользнуть незамеченной.
Сейчас я нахожусь под защитой группы нукэнинов из разных стран, которые объединились из-за похожих обстоятельств. Вы встретили Уо-сан... она из деревни Скрытого Песка, и у нее тоже есть ребенок. Как и у всех остальных... Мы работаем на правительницу деревни Тумана - она очень богата, и потеряла своих детей в последней великой войне ниндзя. Одна из ее дочерей была изнасилована шиноби деревни Облака, и она умерла, рожая ублюдка. Мы... похожи на нее... мы смягчаем вину правительницы, я думаю. Мне пришлось покинуть Коноху, Наруто-сан, потому что я не могла ни сделать аборт, ни оставить ребенка в моей семье. Я бы погибла, пытаясь сделать аборт сама или оставив младенца в Клане... теперь ты понимаешь? Я... я пыталась объяснить ниндзя-охотникам, но... но Уо-сан убила их; она сказала, что моя семья будет преследовать нас, и... - нижняя губа Ханаби задрожала, слезы потекли по ее впалым щекам. - ... и мне очень жаль.
Конохомару не проронил ни слова во время всего ее рассказа, его лицо было полностью лишено эмоций. Он пытался сдержать свое сочувствие, сострадание, потому что он был шиноби на миссии А-ранга, и от него ожидалось выполнение определенных обязанностей. Но эта болезненная дрожь в голосе девушки стала последней каплей; он с яростным проклятьем бросил свой рюкзак и обнял ее, прижимая ее и ребенка к груди.
Ханаби вцепилась в его рубашку и разрыдалась, наверняка не в первый раз.
Наруто бросил взгляд на Неджи, движением подбородка показывая ему, что надо выйти.
- Почему она никому не сказала? - требовательно спросил Наруто, как только они отошли достаточно далеко, чтобы их не услышали. Он был уверен, что Неджи, как ее двоюродный брат и шурин, должен знать. - Зачем она сотворила с собой такое? У нас есть центры помощи для таких случаев - даже если бы она решила оставить ребенка, Цунаде могла... могли бы... черт, мы могли бы что-нибудь сделать!
Остаток его речи потонул в яростном рычании; он развернулся и пнул клубок пожелтевшей травы. Соседство у сбежавшей девушки было не самым хорошим. Больше никак и не скажешь - в каждом доме было выбито несколько стекол; краска облупилась со скрипящих дверей, потрепанные детские игрушки валялись на неухоженных лужайках, и все казалось очень, очень заброшенным. В подобном месте жила Конкон и ее стая - лисы без жилья и брошенные молодые матери без надежды, непохожее и несчастливое соседство. Наруто с болью думал об этом - о том, что таков приговор Ханаби. Она и ее ребенок были невиновны.
Наруто начал понимать, что жизнь была несправедлива со всеми. Дети с заключенными в них демонами, старшие братья-убийцы, кланы додзюцу с дурацкими правилами - и в конце все они страдали от ударов судьбы. Судьба играла краплеными картами.
- Восемь шиноби Конохи погибли из-за недоразумения, - сказал Наруто, вцепившись в волосы и меряя шагами задний двор. - И она совсем измучена...
- Она Хьюга, - бесстрастно сказал Неджи. Наруто вздрогнул от холодной отстраненности его голоса, как будто ситуация его не касалась. Она была его младшей кузиной. Она росла на его глазах. Как он мог вести себя так, будто все это ничего не значит? Неужели Хьюги действительно такие отморозки? - Незаконнорожденный в клане недопустим.
- Как ты можешь так говорить?! - рявкнул Наруто, ударяя кулаком по наличнику двери. Дерево протестующе заскрипело, треснув от удара. Голубые глаза Наруто метали молнии. - Она - твоя семья, она сестра твоей жены, и тебе в десять раз виднее, чем мне, насколько ей плохо! Насилие и ребенок - а ведь ей было тринадцать, Неджи! Черт возьми, тринадцать!
- Быть женщиной-ниндзя не очень удобно. Когда они не могут защитить себя, это иногда имеет неприятные последствия.
- Ты, - прорычал Наруто, обнажая клыки, - скотина, Неджи.
- Это ничего не меняет, - невозмутимо ответил Неджи, не шевелясь. - Ханаби по-прежнему беглый ниндзя, и мы по-прежнему должны схватить ее. Годайме-сама сама будет судить ее, когда мы вернемся в деревню.
- Она просто так с нами не пойдет, - Наруто вздохнул, опираясь о косяк двери и массируя виски. - Ханаби тоже промыли мозги этим "незаконнорожденный недопустим для Хьюги", поэтому...
Неджи вздохнул, тихо и глухо. Это было показателем того, что он ослабил свою эмоциональную защиту, и Наруто это понял. Ему этого было достаточно.
- Если Ханаби вернется в Коноху, ее выгонят из клана.
Ультиматум. Как бы ему это не претило, Наруто не мог бороться со старинным родом и их понятиями хорошего и плохого. Он мог бы что-то сделать, если бы был Хокаге, но будучи неудачником-джоунином... нет, он не имел права вмешиваться.
- Знаешь, что? - язвительно сказал Наруто, метая кунай, который держал в руке. Он вонзился в землю по самую рукоятку. Неджи, не мигая, воспринял тонкий намек на нечеловеческую силу - возможно, он бы впечатлился, если бы Узумаки вонзил кунай в его сердце, но тот только языком трепал, когда злился. Чтобы вывести его из себя, должно было произойти что-то по-настоящему трагичное. - Я начинаю ненавидеть кланы. Правда. Посмотри на Учих - которые, полагаю, почти заслужили то, что с ними произошло, кроме Саске, который был еще маленьким, - а теперь Хьюги... вы что, целыми днями заняты выдумыванием идиотских правил? Когда это было хорошей идеей - подвергать детей мозговыносящим заклятиям или позволять им становиться убийцами-контрактниками? Я что, единственный, кто видит в этом проблему? Похоже, только Акимичи все делают правильно, а все остальные поливают их дерьмом за то, что они толстые и счастливые, - выражение лица Наруто стало горько-насмешливым. - Вот это преступление.
Неджи поджал губы, невольно начиная раздражаться.
- Я не говорю, что согласен с правилами, Узумаки. Я просто говорю, что мы не можем противостоять клану. Хиаши-сама не допустит этого.
- Этот ребенок - его внук.
- Понимаю, но это ничего не меняет. Ребенок - ублюдок. Если только ты не сможешь голыми руками разрушить порядок, существующий вот уже несколько сотен лет, тебе придется смириться.
- Думаю... - Наруто отвел взгляд, его глаза потемнели от гнева - не заалели, просто стали почти черными. Затененными. Даже с его обостренными чувствами Неджи не смог определить, что это значило - ярость? Возмущение? Это было что-то густое и едкое. - Думаю, пришло время что-то с этим делать. Может, не голыми руками, но... но я бы мог оказать кое-какое влияние, если бы захотел.
Неджи заинтересованно посмотрел на него, затем его глаза слегка расширились - неосознанно он желал знать, что означали слова Наруто.
- Что ты подразумеваешь под влиянием, Узумаки?
Наруто искоса глянул на него. Он почти ухмылялся. - То, что Цунаде выдвинула меня на пост Рокудайме. То, что, если я соглашусь, я наконец смогу исправить глупые традиции твоей семьи. Если правила предписывают выгнать Ханаби и ее ребенка из клана, я лично буду выбивать дерьмо из старейшин клана, пока они не поумнеют.
Неджи некоторое время смотрел на него - слегка сбитый с толку силой в его голосе, затем чуть ссутулился, сунул руки в карманы - и медленно кивнул. Он ничего не сказал - ни "самое время, черт возьми", ни "удивительно, на осуществление мечты у тебя ушло только шесть лет" - просто кивнул, отвел взгляд и пошел в дом.
При отдаленном глухом звуке - который Наруто охарактеризовал, как вонзившийся в тело кунай - его желудок подпрыгнул, будто он падал с большой высоты.
О черт. О нет. Он сказал - он сказал, что он несогласен с мнением семьи, проклятье...
Наруто вбежал в дом, распахнул дверь и лицом к лицу столкнулся с сосредоточенной Митараши Анко, которая оценивающе посмотрела на него. В ее руке был зажат кунай, который она собиралась метнуть, и только чистая ярость на лице Наруто остановила ее.
Из спины Конохомару торчала рукоятка куная. Он пытался закрыть настоящую цель Анко, Ханаби, но его попытку вряд ли можно было назвать удачной. Над левой грудью девушки торчали два куная, ее кожа стала пепельной. Младенец кричал на ее руках, одеяльце, в которое он был завернут, заляпали красные монеты крови. Неджи уже метнул свое оружие и сейчас был загнан в угол одним из джоунинов-охотников.
Команда зачистки, АНБУ, понял Наруто, чувствуя во рту привкус меди. Дерьмо.
То, что произошло дальше, случилось слишком быстро, чтобы можно было правильно это описать или составить хронологию событий. Все произошло в считанные секунды, не успели они и глазом моргнуть, как один человек погиб, а двое других спешили на место происшествия.
Неджи, с активированным Бьякуганом, первым пустил кровь. Он с силой погрузил открытую ладонь в грудь ниндзя-охотника, запечатывая основную систему циркуляции его чакры. Джоунин упал на колени, крича и извиваясь в конвульсиях. Техника мягкой руки была не настолько мягкой, насколько казалась.
Ханаби упала сразу после этого, пошатываясь, как осенний цветок, теряющий последний лепесток. Она упала, закрыла глаза, и Конохомару отчаянно выругался. Он знал, что она мертва. Ребенок продолжал кричать.
Наруто, чувствуя, как чакра Кьюби бурлит прямо под его кожей подобно пламени, пробивающемуся сквозь тонкий пластик, схватил Анко за горло и пришпилил ее к стене. Посыпалась штукатурка, пыль покрыла ее фиолетовые волосы. Первой реакцией Анко было удивление, потом страх - который быстро прошел, но Кьюби промурлыкал, что он продлит его, заставит ее орать - и наконец она замерла, кипя от злости.
- Какого хрена ты делаешь? - процедил Наруто сквозь клыки. Фоном для него звучали сражения Конохомару и Неджи за Ханаби и ее ребенка.
- Ты что, ненормальный? - прошипела Анко в ответ, ее черные глаза вспыхнули. Кьюби - которого Анко не могла ни видеть, ни чувствовать, так как у него не было своего тела - подобрался для прыжка и прижал уши к голове с пылающими адским пламенем глазами. Шерсть на его извивающихся хвостах стояла дыбом, делая его даже более огромным, чем он был на самом деле. Наруто почти желал, чтобы Анко могла это видеть; возрастающей ярости Лиса хватило бы, чтобы она обмочилась.
- Я понимаю, ты у нас питомец Цунаде-самы, - просипела она, вцепляясь ногтями в его запястье. - ... но неужели ты подумал, что Коноха позволит тебе в одиночку управлять командой? Ты джинчуурики - ты даже не человек!..
И это, естественно, стало последней каплей.
Хватка Наруто усилилась, он навалился на нее всем весом и прорычал:
- Не вынуждай меня.
Анко захрипела, к ее лицу прилила кровь, темные глаза распахнулись. Она не могла дышать, а Наруто, похоже, не собирался ослаблять хватку. Испуганная до смерти, она зашкребла ногтями по его спине, глубоко вонзая их в надежде, что он отпустит ее, но он даже не вздрогнул. Он просто оскалился, обнажив клыки, и она почувствовала укол страха.
Что случилось с резвым маленьким мальчиком, у которого она проводила экзамен на чуунина много лет назад? Это был не он. Это существо, вцепившееся ей в глотку и не обращавшее внимания на ее хрипы, не было тем мальчиком.
- Вы должны были объявиться, только когда я позову, - сказал он довольно спокойным тоном, учитывая, что вокруг него клубилась красная чакра, такая густая и тяжелая, что было сложно дышать. - Я взял вас на эту миссию, и тем не менее вы осмеливаетесь действовать за моей спиной и убивать невинную девочку?
Проревев, он отпустил ее, ожидая мгновенного ответа. Она хрипела, рвано дышала, кожа на лице потемнела.
- Я доложу старейшинам, - проскрипела Анко, растирая шею и с ненавистью глядя на него. - Мне был отдан приказ следовать за тобой и закончить работу, которую ты не сможешь выполнить - ты и не смог, как я вижу, - она ощетинилась, изогнув губы в оскале, похожим на его. Было сложно сказать, кто из них является животным. - Ты собирался уйти, не истребив нукэнина и ее ублюдка.
- Мне было приказало лишь допросить ее, чтобы можно было вынести решение о наказании! - взбешенно рявкнул Наруто. - а мои приказы исходят от Годайме-самы!
- В таком случае, у нас с тобой расхождение во взглядах, Наруто-сан, - сказала она, мрачно усмехаясь. - Мы не так друг друга поняли, хотя должна признать, мои приказы перевешивают твои, - ее взгляд потяжелел. - Отойди, чтобы я смогла завершить миссию.
Ее слова прозвучали для Наруто, как пощечина.
Убей ее, прошипел Кьюби, его густой загривок встал дыбом. Сука перешла нам дорогу; убей ее и покончи с этим. Никто не смеет разговаривать с нами в подобном тоне, независимо от положения.
- Никто не тронет ребенка! - проревел Наруто, его глаза вспыхнули.
- Но наше задание...
- К чертям задание! Есть вещи поважнее приказов. Что такого сделал этот младенец кроме того, что родился не в то время и не в том месте?
- Его мать - нукэнин, - холодно сказала Анко, смерив его с плохо подавляемой яростью. Она теряла лицо перед своей командой, а такого еще никто - особенно одержимый Кьюби - с ней не делал. - Он вырастет таким же, как все сироты наших врагов: он возненавидит нас и попытается отомстить. Такое происходит со всеми сиротами, без исключений.
- Со мной подобного не случилось, - угрожающе прорычал Наруто, его глаза затуманились.
- Ты родился в Конохе, ты не...
- Коноха дала мне тело, - он повернулся к ней спиной, с насмешкой показывая, что не видит в ней противника, и осторожно взял ребенка из мертвых рук его матери. Он завернул покрытое синяками тельце в свой жилет. Младенец тихо заскулил, ослепленный болью, и вцепился крошечными пальчиками в куртку Наруто. - Но деревня всегда ненавидела то, что находится внутри меня. Хотя я не послушался демона, который только что говорил мне убить тебя, - если бы его взгляд был алым, она бы объяснила вызванную им дрожь тем, что Узумаки одержим демоном. Но его глаза были совершенно голубыми, холодными и наполненными горечью. - Как вам подобная лояльность, Митараши-сан?
Анко уставилась на него, открыв рот, но Наруто ни улыбнулся, ни скорчил одну из своих знаменитых рож. Он просто смотрел на нее, сжав губы в одну белую линию, внезапно повзрослев. Он качал на руках младенца, осторожно стирая капли крови с его подбородочка большим пальцем. Глаза ребенка затянула пелена ужаса и боли. Бедный. У него даже не было сил плакать. Дети не заслуживают такого отношения. Он не хотел, чтобы из этого малыша вырос еще один Ирука, с криком просыпающийся среди ночи и кричащий, пока его не обнимут, или чтобы он стал, как Наруто - изгой только потому, что имел наглость родиться...
- Это не попадет в твой отчет, - добавил он. - Я составлю его сам, заверю, подпишу кровью, если хочешь. Можешь называть меня не подчиняющимся приказам - все лучше, чем быть бессердечным трусом.
Наруто повернулся к своим товарищам, не упустив одобрение во взгляде Конохомару. Он без слов взял ребенка из рук своего друга, мягко напоминая Наруто, что им с Неджи плевать, если Наруто потеряет лицо в их присутствии. Конохомару знал, что стержень Наруто гораздо сильней любой общественной морали. Вот почему он пойдет за ним в ад, если Наруто захочет.
Что бы там ни думал Саске, Наруто стал джоунином не только благодаря звериной силе.
- Конохомару, обработай свою рану. Неджи, сними печать с системы чакры твоего противника и накрой тело. Анко-сан и ее команда доставят Ханаби домой, - сказал Наруто, глядя на них, как на детей; Конохомару было пятнадцать, Неджи девятнадцать, а ему самому - всего восемнадцать. Их с натяжкой можно было назвать взрослыми, но обстоятельства требовали от них быть взрослыми с пеленок. Они понимали это в такие вот моменты, когда требовалось быть убийцами и не выражать сожалений. У Наруто уже не было понятий об убийстве, какие были, когда он был мальчиком, но он не был и черствым мужчиной. Это стало одной из причин, по которым Цунаде всегда наблюдала за ним и примеряла на него пост Хокаге даже до того, как сама приняла его...
- Хорошо, сенсей, - тихо сказал Конохомару, устраивая ребенка на руках, чтобы его испачканная кровью щечка не прижималась к острым краям распиханным по карманам жилета сюрикенов. Он выдавил усталую улыбку. - Хорошо, Наруто-нии-сан.
Неджи заправил в хвост выбившуюся темную прядь.
- Слушаюсь, Рокудайме-сама, - сказал он, поклонившись.
Наруто не стал исправлять Хьюгу. Он лишь слегка ссутулился и кивнул.
Анко осталась в комнате, от ужаса раскрыв рот.
Саске, не уверенный в том, что сказать, да и стоит ли вообще что-то говорить, молчал долгое время после того, как Наруто закончил свой краткий отчет. Похоже, Наруто больше не желал разговаривать - он отодвинулся от Саске и лег на спину, скрестив руки на груди и уставившись в потолок. Застывшее выражение его лица наконец стало понятно.
- Да, у нее был ребенок, - раздраженно сказал он, больше себе и потолку, чем Саске. - Ханаби ушла, потому что была беременна, а клан Хьюга повел себя, как всегда: "А нам плевать на то, что тебя изнасиловали! Ты Хьюга - и дело с концом". Анко убила Ханаби. Я не остановил ее. Не смог остановить. Я уже не знаю, есть ли разница.
- Понятно, - осторожно сказал Саске, искоса глядя на него.
Задело больное место, не так ли? Беременная девушка - и ты моментально проводишь параллели. Добе, я не собираюсь умирать, как она, особенно, когда ты рядом...
Лицо Наруто исказилось, он закусил губу в попытке контролировать свои эмоции, но не мог с ними справиться. Наруто судорожно выдохнул.
- Не хочу, чтобы ты покинул меня, - тихо сказал он, по его щекам снова побежали слезы.
Наруто не пытался спрятать или утереть их - ему было все равно, если кто-то видит весь спектр его эмоций, что было дикостью для Саске. Он привык сдерживаться - если Саске был счастлив, он держал это в себе, потому что кто-то мог позавидовать и все разрушить; когда ему было плохо, он приравнивал это к проявлению слабости и, как хороший ниндзя, истреблял. Будучи Учихой, он приучился держать чувства в узде с рождения.
Но я не хочу такой жизни для своих детей. Они не будут такими, как я.
- Я не уйду, добе, - прошептал Саске с напускным раздражением. - Как будто я могу удрать вперевалку, даже при всем желании... Когда придет срок рожать, меня вообще вряд ли можно будет сдвинуть с места.
- ... Я такой эгоист, - сдавленно сказал Наруто. Когда Саске попытался коснуться его - удивительное проявление нежности для гения - Наруто вздрогнул. - У меня никогда не было ничего подобного - не было кого-то, кого я могу любить, кого-то, в чьей любви ко мне я был бы уверен - и теперь я не могу понять, как, черт возьми, я прожил без этого столько лет. Когда я понял, что ты любишь меня - я будто впервые смог дышать, - он вздохнул и потер глаза, прежде чем продолжить:
- Сначала я ужасно испугался, когда понял, что ты забеременел от меня, но потом понял, что это может стать шансом, что я тебе понравлюсь, что ты станешь нуждаться во мне - и я жадно воспользовался им. Я с головой кинулся во все это, и совсем не жалею, но по-прежнему задумываюсь, пошло ли это тебе на пользу.
- Наруто... - Саске попытался вмешаться, но был оборван резким рычанием.
- И я знаю, что эгоист - настолько, что, даже если тебе от этого плохо, я не могу перестать преследовать тебя. Ты мой. Моя ответственность. Последние два месяца... были хорошими. Плохими и хорошими одновременно, но это того стоило. И если кто-то заберет тебя у меня, я убью их, их семьи, и всех, кто имеет к ним малейшее отношение.
- Это не плохой вид эгоизма. Немного перегибающий палку, но не плохой.
- Еще какой плохой! - жестко рявкнул Наруто. - Слепое, собственническое чувство, которое начнет душить тебя так же, как душило Сакуру-чан, когда я бегал за ней, и... и... я просто не смогу отпустить тебя. Это убьет меня.
Саске мог бы обвинить Наруто в том, что он слишком уж драматизирует, но не стал. Он не стал упрекать, или смеяться, или переспрашивать, потому что Наруто в самом деле имел в виду то, что сказал. Он отвечал за каждое слово.
- Добе, - пробормотал Саске, - почему это вдруг ты снова думаешь об этом? - он раздраженно вздохнул, бросив на своего самца хмурый взгляд. - Я думал, мы уже обо всем договорились. Ты остаешься со мной и помогаешь с детьми. Я становлюсь джоунином, как только приду в форму, а потом мы не особо загружаем себя миссиями, чтобы побольше быть вместе с малышами. Мне это казалось отличной идеей - что изменилось?
Наруто некоторое время смотрел на него, прежде чем ответить, взвешивая каждое слово:
- Цунаде... спросила меня... не хочу ли я... не хочу ли я... - он сглотнул и отвел взгляд, затуманенное выражение вновь вернулось, тугой перчаткой затянув его обычно мягкие черты.
- ... она спросила, не хочу ли я стать Шестым Хокаге.
Саске лишился дара речи. Затем очень, очень тихо - таким спокойным и опасным тоном, который означал, что он зол, обижен, оскорблен, взбешен; от всей переживаемой гаммы эмоций его взгляд резал, как зазубренный осколок стекла - он спросил:
- Когда?
- Почти месяц назад. Я мучительно раздумывал над этим, но не знаю, если...
- Ты не сказал мне, - сдержанно сказал Саске, внутренне ощетинившись. Что еще произошло без его ведома? Неужели он настолько слаб и беспомощен, что ему нельзя даже рассказывать о происходящем вокруг? Он яростно сжал челюсти, чувствуя в крови тепло активизирующего Шарингана. - Есть что-то еще, что ты сейчас вывалишь мне - еще какие-нибудь секреты, о которых я не знаю? Хокаге... черт тебя дери, Наруто, почему ты не сказал мне? - на этот раз его прикосновение к предплечью Наруто причинило жалящую боль. - Ты что, собирался просто объявится одним погожим деньком в мантии и сказать: "Эй, Сасу, угадай, что?"
Наруто почувствовал себя неуютно.
- Так получилось.
- Черт возьми, Узумаки...
- Послушай, я ничего не говорил, потому что не думал, что соглашусь. До... - он сделал неопределенный жест, как будто его миссию нельзя было описать членораздельным термином. - ... до всего этого я думал, что откажусь.
- С хрена ли тебе отказываться? - прошипел Саске, буравя его мрачным взглядом. - Ты сотрясал воздух, что станешь Хокаге, как только смог произнести слово Хокаге - а теперь, когда ты наконец получаешь все, чего хотел, ты сомневаешься? Да что с тобой такое?
- Просто я чувствую, что это... неправильно, - пробормотал Наруто. - Я не буду делать этого по причинам... причинам, по которым я должен это делать.
- Что еще за причины?
- Вина, - тихо сказал Наруто.
- Вина? - медленно повторил Саске, вопросительно поднимая брови. Наруто шумно вздохнул, зарываясь руками в спутанные волосы.
- Ты не я - ты не поймешь, - он сел, обхватив колени. Каждый мускул его спины и плеч был напряжен; он выглядел так, будто вот-вот накинется на кого-нибудь. Говорить трудно, действовать легко. Возможно, поэтому отношения между шиноби были такими сложными. Звук, рождающийся в груди Наруто, был низким и тихим, будто вой побитой собаки. - Ты не знаешь, каково это - каково знать, что я Кьюби, что вина за смерти огромного количества людей лежит только на мне... Я не убивал Йондайме или родителей Ируки-сенсея, но я, черт возьми, мог это сделать. - Наруто посмотрел на Саске через плечо, его глаза подернула дымка. - Он часть меня, Саске; ни один из нас не может этого отрицать. Возможно, в этом не было ничего особенного, пока я был маленьким, но в подростковом периоде моя связь с Кьюби многократно усилилась. Он это я, я это он - иногда я вижу, что он сделал. Кого убил. - Он уперся лбом в колени, чувствуя себя разбитым:
- Иногда я узнаю лица.
- Ты не совершал этих преступлений, - сказал Саске, пытаясь понять, почему этот вопрос так беспокоит Наруто - ему казалось, абсолютно ясно, что эти двое были отдельными личностями, что делало Наруто невиновным в грехах Кьюби. - Ты...
- Но он совершал, - прервал Наруто. - Я должен исправить это, даже если я не могу заменить Йондайме или вернуть Ируке-сенсею его семью. Я стараюсь как-то улучшить ситуацию. Вся моя жизнь - спутанная череда отчаянных и бесполезных попыток "улучшить ситуацию". - Его голова поникла. - Что бы я ни делал, все все равно разваливается на части. Я не могу возместить смерть Четвертого, я не могу возместить все, что сделал Кьюби... похоже, вся моя жизнь вращается вокруг этого...
- Так что тогда для тебя мы? - резко спросил Саске, от злости на его бледных скулах проступили яркие пятна. - Что есть для тебя наши отношения, наши дети - еще одна попытка загладить вину? Из-за чего? Что ты "улучшаешь" на этот раз?
- Я... я не знаю, - прошептал Наруто, и если бы у Саске не был такой острый слух, он бы пропустил его слова. - Исправляю ли я тебя? Могу ли я исправить тебя? Я... не уверен.
- Исправить меня? - возмущенно повторил Саске. - Почему ты думаешь, что я нуждаюсь в починке? Я не... не какая-нибудь женщина, не поломанная игрушка...
- Нет, - тихо сказал Наруто, не поднимая глаз. - Но ты также не... цельный. Как и я.
- Ударился в философию? - процедил Саске, отодвигаясь. Он с трудом встал на ноги - теперь это действительно было сложно, и Наруто знал это, знал, что недостаток ловкости и силы ранил его гордость гораздо сильнее всего остального. - Даже не пытайся провернуть это со мной.
Наруто вскинул голову. Выражение его лица было неожиданно резким.
- Не пытаться? - повторил он, повышая голос. - Не пытаться - ты хочешь, чтобы я прекратил стараться наладить все между нами?
- Я не говорил этого, - огрызнулся Саске, и Наруто увидел короткую алую вспышку в его глазах.
- Тогда что ты имел в виду, Учиха?
- Я имел в виду, что ты идешь на попятный, Узумаки, - жестко сказал Саске, его тело напряглось от гнева. Повторение фамилии было словно плевок в лицо, который Саске сделал с суженными в раскаленные карминные щели глазами. - У тебя ответственность перед деревней и передо мной - ты никогда не отказывался от своих слов, и будь я проклят, если позволю тебе сделать это сейчас.
- Ответственность, - бесцветно согласился Наруто. - Ответственность перед деревней, которая ненавидит меня. Ответственность перед тобой, тем, кто испытывает ко мне симпатию на протяжении каких-то двух месяцев.
- Симпатию? - ошарашено проговорил Саске прежде, чем смог скрыть шок. - Что ты хочешь сказать...
Наруто прервал его, взревев и впившись пальцами в свои руки.
- Признай это - если бы тебе не нужно было восстанавливать клан, ты бы никогда не был со мной.
Глаза Саске расширились от потрясения, он открыл рот, чтобы возразить, объяснить, но Наруто снова не дал ему сказать и слова. Он бы все равно ничего не услышал, поэтому Саске так и остался стоять с полуоткрытым ртом. Впервые в жизни он хотел сказать что-то и не мог.
- Не отрицай этого, Саске, - прорычал Наруто, его голос становился все ниже и громче. Его ярость была, словно лезвия, и даже если ранений не было видно - физически с Саске все было в порядке - это не значило, что он сейчас не истекал кровью. - Если бы Итачи не прирезал всех, ты бы был так же отвергнут своим кланом, как Ханаби. Я вряд ли был бы для тебя добе. Я всегда нуждался в тебе, но теперь - теперь ты нуждаешься во мне.
Голос Саске, когда он нашел в себе силы ответить, звучал надломлено. Обвинения Наруто ранили его гораздо сильнее, чем он хотел бы признать.
- Черт возьми, Наруто, - тихо сказан он с растерянной дрожью в голосе. - Ты в самом деле веришь в то, что говоришь?
- Да, - холодно ответил джоунин. Саске почти чувствовал исходящий от него жар; Кьюби пытался подавить его гнев, но рявканья Лиса лишь сдерживали Наруто от того, чтобы не разораться во весь голос.
- Если ты думаешь...
Саске поморщился, придерживая живот. Из-за его растрепанных чувств мышцы снова напряглись, и малыши, недовольные оттого, что их мир внезапно стал сжиматься, начали пинаться. - ... если ты думаешь... - спазмы усилились, заставив его зашипеть сквозь зубы. - Если ты думаешь, что я настолько поверхностный, ты не знаешь меня и вполовину так хорошо, как считаешь. Это было явно лишним. Это... черт...
Его Шаринган внезапно погас, у Саске подкосились ноги - он снова сел, обнимая руками живот и наклоняясь вперед, чтобы уменьшить нагрузку на мышцы, прежде чем судорога снова начнет сдавливать крошек. Наруто наблюдал за ним с широко распахнутыми глазами. Судорожное дыхание Саске звучало неожиданно громко в повисшей между ними тишине.
Наруто выдохнул, его гнев моментально испарился. Испытывая сильное чувство вины, он захотел протянуть Саске руки, извиниться и гладить его напряженный живот, пока Саске не расслабится, но он ничего не сделал.
- Я снова причиняю тебе боль, - прошептал Наруто. - Я... прости. Я перестану, просто... мне так жаль. Я не верю, что тебе на меня плевать - совсем наоборот, правда, но я не знаю, смогу ли...
- Не надо извинений, - прошипел Саске, по-прежнему ссутулившись. Темные волосы упали на лицо, скрывая его выражение. - Просто заткнись. Не говори об этом... не говори об этом сейчас.
- С-Саске, я...
- Заткнись, - снова рявкнул Учиха. Его дыхание почти выровнялось, но он по-прежнему не поднимал взгляда. - Если ты не можешь контролировать свой язык, просто заткнись.
- Но ведь я не могу, разве нет? - Наруто поднялся на ноги, избегая взгляда своей самки. - Пойду прогуляюсь. Проветрюсь. Я... вернусь.
- Лучше тебе вернуться, - проревел Саске, обхватившие живот руки сжались в кулаки, лихорадочный блеск Шарингана вновь окрасил его мрачный взгляд багрянцем. - Если хочешь, чтобы эта дверь снова открылась для тебя, тебе лучше вернуться, подонок.
На прощание Наруто услышал тяжелый лязг куная, вонзившегося в закрывающуюся за ним дверь спальни.
Автор: Imbrium Iridum
Переводчик: Grammar Nazi
Пейринг: Наруто/Саске
Рейтинг: PG-13
Жанр: юмор, романс, ангстишка
Состояние: в процессе.
Предупреждение: mpreg
Дисклеймер: Кишимота
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/2427539/1/SelfReliance
Саммари: С самого раннего возраста Учиха Саске знал, что возрождение клана - самая главная обязанность единственного его представителя. К несчастью, он не верит, что кто-то из женщин может сделать это ПРАВИЛЬНО, потому вынужден восстанавливать клан Учих самостоятельно. Это приводит к сложностям, которые даже он не смог предвидеть...
От переводчика: Энжи, не серчай
читать дальшеОни следовали по улицам за задранным красным флагом лисьего хвоста, больше не беспокоясь о генздюцу или маскировке; каждый был абсолютно уверен, что лисица не ошиблась, но если этот след тоже окажется ложным, существовало негласное соглашение, что они прибегнут к более решительным мерам и предъявят окружающим протекторы со знаком Листа, словно шерифы, указывающие на свои значки.
Конкон запутанными звериными тропками быстро привела группу Наруто в элитную часть города - в "бесшерстную", как называла лисица секцию, где полностью отловили приблудившихся диких животных. Они следовали за ней, сохраняя молчание, и лишь обменялись взглядами, когда Конкон гордо остановилась перед дверью маленького домика с ухоженной лужайкой. Лисица уселась на половичок, ухмыляясь и помахивая хвостом. Наруто благодарно потрепал ее по голове, и она принялась охорашивать шерстку, прежде чем поклониться - даже Неджи при этом моргнул; это был, вне всякого сомнения, поклон, достаточно низкий, чтобы ее остроносая мордочка почти коснулась белоснежных передних лапок - и убежать, виляя хвостом.
Конохомару первым подошел к двери. Он повернул круглую дверную ручку, вздохнул и объявил, что дверь закрыта. Затем он принялся копаться в своем рюкзачке в поисках инструментов для взлома, но Наруто, импульсивный, как никогда, врезал ему по морде.
Буквально.
Пока Конохомару стоял, раскрыв рот, Наруто подскочил к двери, вцепился в ручку и рванул на себя - благодаря его нечеловеческой силе он полностью выломал ее из дерева с жутким треском. Осклабившись, Узумаки откинул ручку в сторону и повернулся к своим товарищам.
- Глядите-ка! Я починил дверь, - гордо сообщил он, пинком распахивая ее и невинным взмахом руки приглашая их внутрь.
Неджи и Конохомару, ворча, прошли в дом, с неохотой подчиняясь приказу "рассредоточиться и искать всякое дерьмо".
Неджи нашел тело.
На полу ванной, свернувшись калачиком, лежала девушка, ее перерезанные запястья были скрещены на животе, умиротворенная поза наводила ужас. Длинные волосы разметались, юное лицо было таким же бледным и спокойным, как при жизни, и не нужно было осторожно поднимать ей веки, чтобы убедиться, что радужная оболочка глаз была молочно-лавандовой, как у всех из клана Хьюга. Неджи не мог смотреть на это - на беспощадно перерезанные хрупкие запястья, на пятна крови, заляпавшие ее тонкую сорочку, будто какой-то психопат возомнил себя художником - и больше всего его ужасало то, что, если бы ее волосы были короче, а лицо более круглым и приветливым, она была бы копией своей старшей сестры. От этой мысли у него скрутило живот, и только выдержка позволила ему не сглотнуть и не отвернуться.
Это не было похоже на смерти, которые обычно видел Неджи - извивающиеся в агонии тела, ярость, жгучее желание жить - поэтому он не сразу понял, что девушка умерла, а не заснула.
Подошел Наруто. Неджи услышал его прежде, чем увидел - услышал его прерывистый вдох, усталое ругательство и шумный выдох.
- Она мертва уже по крайней мере три часа, - сказал Неджи, касаясь остывающего лица Ханаби кончиками пальцев. На них остался тонкий слой макияжа. - Самоубийство. Она вскрыла себе вены.
- Проклятье, - тихо сказал Наруто.
- Эй, я не нашел... о Господи, - Конохомару окинул картину огромными темными глазами и открыл рот. В отличие от своих товарищей по команде, он еще не видел чужих смертей, не достиг того состояния, когда это воспринималось, как нечто обычное и утомляющее вместо того, чтобы вызывать праведный гнев. - О Боже. Она... она мертва?
Неджи коротко кивнул. Конохомару слегка зашатало, Наруто кинул на него быстрый взгляд. Не хватало еще, чтобы у младшего члена их команды оказался слабый желудок; если он собирался рыгать, придется попросить его сделать это в другой комнате, чтобы в последствии его натюрморт не сбил с толку команду зачистки. Пацан замер на секунду, взял себя в руки и судорожно вдохнул, чтобы доказать, что он достаточно взрослый для этой миссии.
- Я свяжусь с запасной группой, - сказал Наруто, почесывая лоб. Какая бессмысленная потеря - потеря времени, энергии, жизни. - Уверен, они следили за нами, а под их юрисдикцию подпадает транспортировка тела... - как же быстро "Ханаби" стала "ее телом", а затем просто "телом". Было проще, когда смерть становилась безликой. - ... назад в Коноху... пошли. Чем меньше мы будем тут трогать, тем меньше бумажной работы нам придется выполнять.
- Нет, - сказал Конохомару.
- Что "нет"? - устало повторил Наруто. - Нет, ты не хочешь заниматься бумажной работой? Прости, дружище, но это все-таки миссия А-ранга. В такого рода заданиях всегда тонны бюрократических проволочек...
- Нет... нет, я имею в виду... подожди, - внезапно прервал его Конохомару, задумчиво нахмурив брови. Он рассеянно грыз ноготь на большом пальце, не мигая глядя на труп. - Что-то не так. Где кровь?
- Нет... - тихо сказал Неджи, светло-фиалковые глаза стали сканировать погибшую гораздо более тщательно, чем раньше. Пацан оказался не промах. - Черт. Он прав. Должно быть больше крови. Судя по ее мертвенной бледности, можно сказать, что ее не передвигали - она умерла здесь, и я даже не вижу следов крови, чтобы предположить, что тут была зачистка...
- Именно. При такой смерти должно быть море крови, к тому же... ее кровь... - Конохомару опустился на колени и провел по алой луже, растер кровь между пальцами и рассмотрел на свету. Затем нахмурился, пробормотав что-то о цвете, и вытер руку о штаны, многозначительно глядя на Неджи:
- Кровь слишком красная.
- Слишком красная? - эхом повторил Наруто, моргая. - Я думал, кровь должна быть красной, и все такое.
- Да, но этот... оттенок. Она очень красная. Это означает, что ее организм не был способен усвоить кислород, поставляемый красными кровяными тельцами, а подобное происходит только при...
- Когда это ты так поднатаскался в вопросах крови? - по-прежнему хлопая ресницами, полюбопытствовал Наруто.
- Годайме-сама решила, что мне стоит приобрести знания, которые дополнят мастерство маскироваться... Шизуне-сан преподавала мне серологию, науку о ядах, и... - по-прежнему хмурясь, Конохомару с отсутствующим видом снова потер пальцы. - ... и я почти уверен, что это цианид, но кровь не того оттенка, и я не чувствую горького запаха миндаля, хотя особенности моих генов позволяют уловить подобные тонкости... хмм. Помогите мне обыскать ее тело. У меня появилось предчувствие.
- Что мы ищем? - спросил Неджи, подозревая, что в этом как-то замешаны техники их клана.
- Мелкие уколы. Точки от игл - их ввели перед смертью, так что от них должны остаться следы. Надо проверить наиболее часто используемые для подобного места... руки, бедра, низ живота, ягодицы... - Конохомару покраснел, внезапно снова став пятнадцатилетним мальчишкой. - Эм, Неджи-сан? Не мог бы ты... не мог бы ты проверить ее там?.. Я не очень хочу осматривать ее задницу.
Неджи быстро кивнул и раздел девушку с профессиональной аккуратностью, пробежав глазами по ее холодному телу в поисках проколов на коже, в то время как Конохомару осторожно закатал рукава и принялся осматривать предплечья. Он пробормотал проклятие, когда обнаружил микроскопический след от иглы - крошечный синяк - на внутренней стороне правого бицепса. Конохомару чуть не пропустил его, так как кровь свернулась под кожей уже после смерти, окрашивая плоть в насыщенный красный цвет. Он вздохнул, указывая на свою находку Хьюге, который мрачно кивнул.
Конохомару поднялся на ноги и раздраженно откинул волосы с хмурых глаз.
- Это не было самоубийством, - невесело сказал он. - Я так не думаю... видите, порезы на ее запястьях почти сухие - их сделали уже после смерти. Тот, кто устроил это, наверняка знал, что делает - даже порезы неглубокие, чтобы заставить нас думать, будто она пыталась побороть в себе намерение покончить с собой. Тем не менее, причина смерти не в этом. Причина - асфиксия, могу поспорить на мой шарф, - он взмахнул упомянутым предметом одежды для придания веса своим словам, закинув на плечо свободный конец с эмблемой Конохи, - что ей ввели сукцинилхолин, яд, парализующий все мышцы и останавливающий дыхание. Он также не оставляет следов. Так что да... это было убийство, наверняка совершенное, чтобы сбить нас со следа.
- Мару, - Наруто довольно усмехнулся, - это было потрясающе. Я знал, что взять тебя с собой - хорошая идея, и я награждаю тебя большой золотой звездой командного духа и кучей премиальных очков.
- Хехе, это была элементарная дедукция, - юный шиноби чуть покраснел в ответ на похвалу.
- Однако, боюсь, это означает, что убитая - не Ханаби, - сказал Неджи, держа девушку за подбородок и бесстрастно сканируя черты ее лица. - Очень похожа, но они забыли, что у Ханаби есть свежий шрам над правой грудью, который она получила во время спаринга со мной, - он отпустил ее лицо; оно медленно перекатилось на бок. - Конохомару-кун прав: тот, кто это совершил, знал, что делает... мастерская работа. Если бы я не знал Ханаби лично, иллюзия была бы безупречной.
- Ты уверен, что это не Ханаби-чан? - Наруто моргнул. - Пахнет ей. Вот что привело сюда Конкон - схожесть твоего запаха с запахом Ханаби, и я согласен с лисицей. Я тоже чую здесь Ханаби.
- ... в таком случае, не могла ли она это устроить? - тоненьким голосом осведомился Конохомару, которому не нравилась мысль, что шиноби его возраста убила невинную девушку и грациозно уложила ее коченеющие конечности, будто убитая была марионеткой...
- Весьма вероятно, - пробормотал Наруто. Он глубоко вдохнул, закрыв глаза и сосредоточившись. - Ее запах по-прежнему хорошо отслеживается. Я могу пойти по следу...
***
Девушка с шипением повернулась к нему, обеими руками держа трясущийся кунай. Она полностью осознавала, что не может тягаться с двумя джоунинами, особенно учитывая то, что один из них был ее двоюродным братом, чьи гены намного превосходили ее, а другой носил в себе легендарного демона. На ее рубашке в районе груди расползлись влажные пятна.
Наруто осторожно втянул воздух, ужасаясь от внезапной догадки, расставляющей все по местам.
- Ханаби-чан, - мягко сказал он, опуская оружие. - Где ребенок?
- Пошел к черту! - бешено крикнула она. - Просто... просто оставьте меня в покое!
Наруто на шаг подошел вперед, подняв руки, но она все равно зашипела и отпрыгнула, как испуганная кошка. Она напоминала Саске - если бы не цвет глаз, сходство было бы поразительным. От этого у него болело сердце за нее - от того, что означали пятна на ее рубашке, от того, что стало для него кристально ясно.
- У тебя течет молоко, - мягко указал Наруто. - Пришло время следующего кормления?
Ханаби выглядела не очень хорошо. Она была хрупкой девушкой, по-подростковому угловатой, с длинными темными волосами - и Наруто мог только недоумевать, как ей удалось выносить ребенка, самой обладая телом ребенка. Маленькие груди сочились молоком, и ее малыш наверняка был голоден, где бы он ни был. Руки Ханаби по-прежнему тряслись, но она отказывалась опустить оружие; в сливочно-лавандовых глазах застыли слезы ненависти.
- Ханаби-чан, - мирным тоном сказал Наруто, бросая свои кунаи, упавшие на пол с глухим звоном. Неджи за его спиной зашипел. - Мы не сделаем тебе ничего плохого, если ты сможешь объяснить, что происходит.
- Объяснить? - рявкнула Ханаби. Ее кунай трясся так сильно, что Наруто сомневался, сможет ли она им воспользоваться, если дойдет до драки. - Нечего тут объяснять!
- Послушай, ээ... вполне очевидно, что у тебя есть ребенок, и ты вряд ли будешь это отрицать. Нас послали не убить или забрать тебя отсюда. Нас послали выяснить, с какой радости ты затеяла персональную войну со своей собственной деревней.
- Ты в самом деле хочешь знать? - спросила она дрожащим голосом. По лицу девушки потекли слезы, узкие плечи поникли. Она отчаянно хотела разрыдаться, но упрямая натура шиноби удерживала ее. Даже если у нее есть гарантии Наруто. Даже если он был на ее стороне. Она не могла расклеиться. Было сложно наблюдать за этой борьбой - без оружия и врагов, но от этого не менее острой. - Ты не должен даже спрашивать. Ты... ты как я. Ты знаешь, как с нами поступают. Поэтому не должен... не должен спрашивать...
- Она была не одна, - Наруто вздрогнул, вспоминая боль на лице девушки, сильную и такую всепоглощающую, что у него все сжалось от сочувствия. Он слишком хорошо был знаком с этим взглядом, взглядом того, кого предали; он видел его в отражениях грязных луж, когда был ребенком, видел свои затравленные застывшие глаза, когда все жители деревни обходили его десятой дорогой. В последнее время эти глаза зажглись ярче, взгляд смягчился благодаря самоуверенному темноволосому парню с растущим животом, но Наруто по-прежнему узнавал этот тусклый взгляд у других.
У Ханаби не было никакого темноволосого парня. Ее глаза казались безжизненными льдинками.
- Любовник? - попробовал угадать Саске, моргнув. Он не мог допустить даже мысли, что серьезная юная Хьюга может сбежать из деревни из-за любовника - девчонка не была такой легкомысленной и слишком заботилась о своей карьере шиноби и мнении, которое о ней складывалось у семьи. Этим она и прославилась - младший гений под знаменем клана Хьюга. Саске настороженно наблюдал за ее восхождением на вершину иерархии шиноби, по большей части потому, что ее белые глаза неприятно контрастировали с парой черных глаз того, кто также покинул деревню, заклеймив себя, как нукэнин. Ханаби была хорошим ниндзя, и ничем более - она полностью сконцентрировалась на этом, не обращая внимания на все остальное. Мысль о том, что она сбежала с мужчиной - или, справедливо рассудил Саске, с женщиной - просто не укладывалась в голове. Это шло вразрез со всеми ее убеждениями.
- Нет, - сказал Наруто так тихо, что Саске еле расслышал. Его сомкнутые на животе пальцы задрожали сильней, и Наруто с силой закусил нижнюю губу. - Было бы слишком просто, если бы это был всего лишь любовник. Это еще можно было исправить. Она... Саске, она... она была беременна, когда убежала.
- У нее был ребенок, - утвердительно сказал Саске.
Наруто апатично кивнул. Его голова перекатилась на бок, устроившись на изгибе шеи Саске.
- Ханаби отвела нас в безопасный дом, взяв с меня слово, что я не причиню вреда ей или ее ребенку. Глупо было давать это обещание, но я думал, что смогу сдержать его. Я хотел знать, что, черт возьми, произошло - сбежала ли она, потому что ее вынуждали выйти замуж? Полюбила ли она кого-то, с кем не могла быть вместе? Например - да, знаю, это мерзко и все такое, но сначала я подумал, что это ребенок Неджи или что-то подобное... ты знаешь эти кланы с техниками крови. Они вечно занимаются инцестом и прочей дрянью.
- Я проигнорирую тот факт, что ты только что оскорбил весь мой род, меня и своих собственных детей, если ты продолжишь, - сказал Саске гораздо более дипломатично, чем обычно. - Ребенок. Чей это был ребенок?
Наруто вздохнул и отвернулся.
- ... вот поэтому она и ушла.
У младенца были тонкие серебристые волосы и молочные глаза - принадлежность к клану Хьюга. Он был на удивление пухленьким и здоровым, если учитывать состояние его матери, и он активно захныкал и потянулся к ней, как только она попала в поле зрения. Уставшая и не обращающая ни на что внимания Ханаби сняла свободную рубашку и дала своему голодному сыну грудь; она хмуро посмотрела на застывших в дверях мужчин, ожидая, будут ли они возражать. Наруто не придавал этому большого значения. Грудь для этого и существовала, рассудил он, к тому же, с Ханаби будет легче поговорить, если она не будет волноваться о беспокойном малыше.
- Так это маленький мальчик, а? - тихо спросил Конохомару, рассеянно улыбаясь ребенку. - Он хорошо выглядит, Ханаби-чан. Хотя я не знал, что ты беременна - ты поэтому ушла? Его отец не хотел признавать его?
Ханаби хранила мертвое молчание. Конохомару сглотнул и потупил взгляд, чувствуя себя неуютно.
- Прости. Я не должен был говорить этого.
- Ничего иного ты и не мог сказать, - тихо сказала Ханаби холодным тоном. - Другого я не ожидала.
Она обратила свой казавшийся слепым взор на Узумаки, и взгляд этот вызвал дрожь у всей команды. Если додзюцу и могли чем-то гордиться, этой вещью было запугивание... неважно, были глаза обладателей этой техники белыми или с кружащейся алой радужкой, глядя в них, было сложно побороть желание вздрогнуть и отвернуться. Наруто нервно облизал губы, вращая кунай на пальце. Он делал так, когда был взволнован, и ему не нравился общий посыл, идущий от Ханаби. Он уловил, что ее чакра циркулирует странный способом - в некоторых местах она собралась в узлы, в других же течение было настолько слабым, что не уловить - подобное могла вызвать лишь атрофия разума или тела. Он почти не хотел ни о чем спрашивать, однако его миссия не закончится, пока он не сделает этого... Наруто тяжело сглотнул, удерживаясь от того, чтобы не выпалить все в своей обычной манере.
- Ты сбежала, - быстро сказал Наруто, вращение куная ускорилось. - Почему? Я понимаю, что во всем этом замешан ребенок, но от кого он?
Тишина. Наруто это не обеспокоило; кто-то молчал, кто-то, как он, в трудных ситуациях говорил без умолку. Это было чем-то вроде предохранительного механизма.
- Мне кажется, твоя семья гораздо больше рассердится на убийства посланных за тобой шиноби, чем на внука...Тебе не обязательно посвящать нас в... ээ... детали, если не хочешь, но... но мы должны знать, можем ли мы оставить тебя в покое или придется забрать вас с малышом обратно в деревню, - Наруто внимательно посмотрел на нее. - Не надо рассказывать мне всего. Достаточно... обрисовать картину.
- Ваш ранг выше моего, Наруто-сан, - сказала Ханаби. Она смерила его ледяным взглядом. - Я должна уважить вашу просьбу, но сразу скажу - я не вернусь в Коноху. Я опозорила свою семью, и моему кузену это прекрасно известно.
Неджи ничего не ответил на обвинение. Он ссутулился в предложенном ему кресле с бесстрастным выражением на застывшем лице. Ханаби приняла это, как приглашение начинать; она поменяла грудь, чтобы малыш не прервал ее на полуслове и задумчиво покусала губу, прежде чем начать пересказ последнего года ее жизни.
- Это произошло во время миссии в стране Полей, - тихо сказала она. - Стандартное задание. Вместе с Юхи Куренай и Намиаши Райдо я должна была провести разведывательную операцию. Не думала, что будут какие-нибудь проблемы или неувязки... как я и сказала, стандартный рейд в одном из маленьких окраинных городков. Не должно было произойти ничего плохого, - она помолчала, собираясь с мыслями. - Но потом... потом появился Орочимару и Якуши Кабуто, и прежде чем я поняла, что происходит, оба мои напарника были мертвы. Орочимару хотел убрать всех свидетелей, но Кабуто оспорил мою жизнь на основании того, что я - совсем другое дело, и будет глупо убить меня, не узнав всех техник, которыми я обладаю. Орочимару позволил ему поступать, как знает, только из-за собственной жадности. Он никогда еще не захватывал представителя нашего клана, и хотел увидеть все наши родовые техники. Возможно, это заставило бы его пожелать для себя тело одного из Хьюг в будущем... я не знаю, да мне и все равно. Ко мне это не имеет отношения.
Орочимару заставил меня сражаться со своими приспешниками, чтобы испытать. - Она опустила взгляд, буря эмоций отразилась на ее обычно спокойном, как гладь лесного пруда, лице. Ей пришлось несколько раз резко вздохнуть, чтобы продолжить. - Я убила всех. Я не хотела погибать в этой змеиной норе.
- Это оправданно, - заверил ее Наруто, хотя было очевидно, что она не нуждалась в его соображениях по этому поводу. Ханаби будто не услышала его, перебирая тонкими пальцами серебристые волосы сына.
- Так продолжалось четыре дня. Между боями меня держали в клетке. Если я не показывала новой техники, они продолжали выпускать противников. Я вымоталась на второй день; была ранена на третий. Четвертый день почти убил меня. Я сломала правую руку и несколько ребер, когда сражалась с бывшим ниндзя Деревни Скрытого Камня, поэтому от болевого шока ночью у меня началась лихорадка. Кабуто вызвал меня в свои комнаты, чтобы вылечить - чтобы я подольше развлекала его хозяина; Орочимару нравилось видеть чуунина Листа, извивающегося в его лапах, но...
Наруто уже знал конец истории. Сакура рассказывала ему о подобных случаях из ее практики медика - случаях, когда женщины-ниндзя были ранены во время миссий, и когда их телами пользовались против их воли... он должен был быть более равнодушным, потому что он лидер команды. Он должен был подавить все эмоции, как только понял реальные размеры проблемы Ханаби, но он понял, что неспособен на это. В этом плане Наруто был дрянным шиноби.
Ему было трудно смотреть на эту хрупкую девочку с сыном-выродком на коленях, которая пыталась закончить свой рассказ тоненьким, наиграно спокойным дрожащим голосом. Сейчас она была так похожа на Хинату... Неджи смотрел на нее с полным безразличием, однако глаза Конохомару в ужасе распахнулись.
- Кабуто поцеловал меня, - прошептала Ханаби. - Когда я укусила его, он ударил меня, и... и я... пыталась сопротивляться, но это лишь забавляло его все больше... он...
- Он изнасиловал тебя, - сдавленно закончил Наруто, еле удерживаясь от того, чтобы не зарычать. - Этот ублюдок изнасиловал тебя.
Слезы закапали на пухлую щечку младенца. Девушка рассеянно вытерла их, ее светлые глаза были по-прежнему пустыми и невыразительными. Она выжгла боль из памяти, как сделал бы любой из Хьюга, но следы этой раны были слишком глубокими.
- Спасательная команда забрала меня несколькими днями позже, но я так стыдилась того, что он сделал со мной, что отказалась идти к Годайме. Только через месяц с лишним я поняла, что беременна внебрачным ребенком. Я стала джоунином, когда была на четвертом месяце беременности, чтобы иметь возможность выполнять миссии в отдаленных от Конохи местах... так было легче ускользнуть незамеченной.
Сейчас я нахожусь под защитой группы нукэнинов из разных стран, которые объединились из-за похожих обстоятельств. Вы встретили Уо-сан... она из деревни Скрытого Песка, и у нее тоже есть ребенок. Как и у всех остальных... Мы работаем на правительницу деревни Тумана - она очень богата, и потеряла своих детей в последней великой войне ниндзя. Одна из ее дочерей была изнасилована шиноби деревни Облака, и она умерла, рожая ублюдка. Мы... похожи на нее... мы смягчаем вину правительницы, я думаю. Мне пришлось покинуть Коноху, Наруто-сан, потому что я не могла ни сделать аборт, ни оставить ребенка в моей семье. Я бы погибла, пытаясь сделать аборт сама или оставив младенца в Клане... теперь ты понимаешь? Я... я пыталась объяснить ниндзя-охотникам, но... но Уо-сан убила их; она сказала, что моя семья будет преследовать нас, и... - нижняя губа Ханаби задрожала, слезы потекли по ее впалым щекам. - ... и мне очень жаль.
Конохомару не проронил ни слова во время всего ее рассказа, его лицо было полностью лишено эмоций. Он пытался сдержать свое сочувствие, сострадание, потому что он был шиноби на миссии А-ранга, и от него ожидалось выполнение определенных обязанностей. Но эта болезненная дрожь в голосе девушки стала последней каплей; он с яростным проклятьем бросил свой рюкзак и обнял ее, прижимая ее и ребенка к груди.
Ханаби вцепилась в его рубашку и разрыдалась, наверняка не в первый раз.
Наруто бросил взгляд на Неджи, движением подбородка показывая ему, что надо выйти.
- Почему она никому не сказала? - требовательно спросил Наруто, как только они отошли достаточно далеко, чтобы их не услышали. Он был уверен, что Неджи, как ее двоюродный брат и шурин, должен знать. - Зачем она сотворила с собой такое? У нас есть центры помощи для таких случаев - даже если бы она решила оставить ребенка, Цунаде могла... могли бы... черт, мы могли бы что-нибудь сделать!
Остаток его речи потонул в яростном рычании; он развернулся и пнул клубок пожелтевшей травы. Соседство у сбежавшей девушки было не самым хорошим. Больше никак и не скажешь - в каждом доме было выбито несколько стекол; краска облупилась со скрипящих дверей, потрепанные детские игрушки валялись на неухоженных лужайках, и все казалось очень, очень заброшенным. В подобном месте жила Конкон и ее стая - лисы без жилья и брошенные молодые матери без надежды, непохожее и несчастливое соседство. Наруто с болью думал об этом - о том, что таков приговор Ханаби. Она и ее ребенок были невиновны.
Наруто начал понимать, что жизнь была несправедлива со всеми. Дети с заключенными в них демонами, старшие братья-убийцы, кланы додзюцу с дурацкими правилами - и в конце все они страдали от ударов судьбы. Судьба играла краплеными картами.
- Восемь шиноби Конохи погибли из-за недоразумения, - сказал Наруто, вцепившись в волосы и меряя шагами задний двор. - И она совсем измучена...
- Она Хьюга, - бесстрастно сказал Неджи. Наруто вздрогнул от холодной отстраненности его голоса, как будто ситуация его не касалась. Она была его младшей кузиной. Она росла на его глазах. Как он мог вести себя так, будто все это ничего не значит? Неужели Хьюги действительно такие отморозки? - Незаконнорожденный в клане недопустим.
- Как ты можешь так говорить?! - рявкнул Наруто, ударяя кулаком по наличнику двери. Дерево протестующе заскрипело, треснув от удара. Голубые глаза Наруто метали молнии. - Она - твоя семья, она сестра твоей жены, и тебе в десять раз виднее, чем мне, насколько ей плохо! Насилие и ребенок - а ведь ей было тринадцать, Неджи! Черт возьми, тринадцать!
- Быть женщиной-ниндзя не очень удобно. Когда они не могут защитить себя, это иногда имеет неприятные последствия.
- Ты, - прорычал Наруто, обнажая клыки, - скотина, Неджи.
- Это ничего не меняет, - невозмутимо ответил Неджи, не шевелясь. - Ханаби по-прежнему беглый ниндзя, и мы по-прежнему должны схватить ее. Годайме-сама сама будет судить ее, когда мы вернемся в деревню.
- Она просто так с нами не пойдет, - Наруто вздохнул, опираясь о косяк двери и массируя виски. - Ханаби тоже промыли мозги этим "незаконнорожденный недопустим для Хьюги", поэтому...
Неджи вздохнул, тихо и глухо. Это было показателем того, что он ослабил свою эмоциональную защиту, и Наруто это понял. Ему этого было достаточно.
- Если Ханаби вернется в Коноху, ее выгонят из клана.
Ультиматум. Как бы ему это не претило, Наруто не мог бороться со старинным родом и их понятиями хорошего и плохого. Он мог бы что-то сделать, если бы был Хокаге, но будучи неудачником-джоунином... нет, он не имел права вмешиваться.
- Знаешь, что? - язвительно сказал Наруто, метая кунай, который держал в руке. Он вонзился в землю по самую рукоятку. Неджи, не мигая, воспринял тонкий намек на нечеловеческую силу - возможно, он бы впечатлился, если бы Узумаки вонзил кунай в его сердце, но тот только языком трепал, когда злился. Чтобы вывести его из себя, должно было произойти что-то по-настоящему трагичное. - Я начинаю ненавидеть кланы. Правда. Посмотри на Учих - которые, полагаю, почти заслужили то, что с ними произошло, кроме Саске, который был еще маленьким, - а теперь Хьюги... вы что, целыми днями заняты выдумыванием идиотских правил? Когда это было хорошей идеей - подвергать детей мозговыносящим заклятиям или позволять им становиться убийцами-контрактниками? Я что, единственный, кто видит в этом проблему? Похоже, только Акимичи все делают правильно, а все остальные поливают их дерьмом за то, что они толстые и счастливые, - выражение лица Наруто стало горько-насмешливым. - Вот это преступление.
Неджи поджал губы, невольно начиная раздражаться.
- Я не говорю, что согласен с правилами, Узумаки. Я просто говорю, что мы не можем противостоять клану. Хиаши-сама не допустит этого.
- Этот ребенок - его внук.
- Понимаю, но это ничего не меняет. Ребенок - ублюдок. Если только ты не сможешь голыми руками разрушить порядок, существующий вот уже несколько сотен лет, тебе придется смириться.
- Думаю... - Наруто отвел взгляд, его глаза потемнели от гнева - не заалели, просто стали почти черными. Затененными. Даже с его обостренными чувствами Неджи не смог определить, что это значило - ярость? Возмущение? Это было что-то густое и едкое. - Думаю, пришло время что-то с этим делать. Может, не голыми руками, но... но я бы мог оказать кое-какое влияние, если бы захотел.
Неджи заинтересованно посмотрел на него, затем его глаза слегка расширились - неосознанно он желал знать, что означали слова Наруто.
- Что ты подразумеваешь под влиянием, Узумаки?
Наруто искоса глянул на него. Он почти ухмылялся. - То, что Цунаде выдвинула меня на пост Рокудайме. То, что, если я соглашусь, я наконец смогу исправить глупые традиции твоей семьи. Если правила предписывают выгнать Ханаби и ее ребенка из клана, я лично буду выбивать дерьмо из старейшин клана, пока они не поумнеют.
Неджи некоторое время смотрел на него - слегка сбитый с толку силой в его голосе, затем чуть ссутулился, сунул руки в карманы - и медленно кивнул. Он ничего не сказал - ни "самое время, черт возьми", ни "удивительно, на осуществление мечты у тебя ушло только шесть лет" - просто кивнул, отвел взгляд и пошел в дом.
При отдаленном глухом звуке - который Наруто охарактеризовал, как вонзившийся в тело кунай - его желудок подпрыгнул, будто он падал с большой высоты.
О черт. О нет. Он сказал - он сказал, что он несогласен с мнением семьи, проклятье...
Наруто вбежал в дом, распахнул дверь и лицом к лицу столкнулся с сосредоточенной Митараши Анко, которая оценивающе посмотрела на него. В ее руке был зажат кунай, который она собиралась метнуть, и только чистая ярость на лице Наруто остановила ее.
Из спины Конохомару торчала рукоятка куная. Он пытался закрыть настоящую цель Анко, Ханаби, но его попытку вряд ли можно было назвать удачной. Над левой грудью девушки торчали два куная, ее кожа стала пепельной. Младенец кричал на ее руках, одеяльце, в которое он был завернут, заляпали красные монеты крови. Неджи уже метнул свое оружие и сейчас был загнан в угол одним из джоунинов-охотников.
Команда зачистки, АНБУ, понял Наруто, чувствуя во рту привкус меди. Дерьмо.
То, что произошло дальше, случилось слишком быстро, чтобы можно было правильно это описать или составить хронологию событий. Все произошло в считанные секунды, не успели они и глазом моргнуть, как один человек погиб, а двое других спешили на место происшествия.
Неджи, с активированным Бьякуганом, первым пустил кровь. Он с силой погрузил открытую ладонь в грудь ниндзя-охотника, запечатывая основную систему циркуляции его чакры. Джоунин упал на колени, крича и извиваясь в конвульсиях. Техника мягкой руки была не настолько мягкой, насколько казалась.
Ханаби упала сразу после этого, пошатываясь, как осенний цветок, теряющий последний лепесток. Она упала, закрыла глаза, и Конохомару отчаянно выругался. Он знал, что она мертва. Ребенок продолжал кричать.
Наруто, чувствуя, как чакра Кьюби бурлит прямо под его кожей подобно пламени, пробивающемуся сквозь тонкий пластик, схватил Анко за горло и пришпилил ее к стене. Посыпалась штукатурка, пыль покрыла ее фиолетовые волосы. Первой реакцией Анко было удивление, потом страх - который быстро прошел, но Кьюби промурлыкал, что он продлит его, заставит ее орать - и наконец она замерла, кипя от злости.
- Какого хрена ты делаешь? - процедил Наруто сквозь клыки. Фоном для него звучали сражения Конохомару и Неджи за Ханаби и ее ребенка.
- Ты что, ненормальный? - прошипела Анко в ответ, ее черные глаза вспыхнули. Кьюби - которого Анко не могла ни видеть, ни чувствовать, так как у него не было своего тела - подобрался для прыжка и прижал уши к голове с пылающими адским пламенем глазами. Шерсть на его извивающихся хвостах стояла дыбом, делая его даже более огромным, чем он был на самом деле. Наруто почти желал, чтобы Анко могла это видеть; возрастающей ярости Лиса хватило бы, чтобы она обмочилась.
- Я понимаю, ты у нас питомец Цунаде-самы, - просипела она, вцепляясь ногтями в его запястье. - ... но неужели ты подумал, что Коноха позволит тебе в одиночку управлять командой? Ты джинчуурики - ты даже не человек!..
И это, естественно, стало последней каплей.
Хватка Наруто усилилась, он навалился на нее всем весом и прорычал:
- Не вынуждай меня.
Анко захрипела, к ее лицу прилила кровь, темные глаза распахнулись. Она не могла дышать, а Наруто, похоже, не собирался ослаблять хватку. Испуганная до смерти, она зашкребла ногтями по его спине, глубоко вонзая их в надежде, что он отпустит ее, но он даже не вздрогнул. Он просто оскалился, обнажив клыки, и она почувствовала укол страха.
Что случилось с резвым маленьким мальчиком, у которого она проводила экзамен на чуунина много лет назад? Это был не он. Это существо, вцепившееся ей в глотку и не обращавшее внимания на ее хрипы, не было тем мальчиком.
- Вы должны были объявиться, только когда я позову, - сказал он довольно спокойным тоном, учитывая, что вокруг него клубилась красная чакра, такая густая и тяжелая, что было сложно дышать. - Я взял вас на эту миссию, и тем не менее вы осмеливаетесь действовать за моей спиной и убивать невинную девочку?
Проревев, он отпустил ее, ожидая мгновенного ответа. Она хрипела, рвано дышала, кожа на лице потемнела.
- Я доложу старейшинам, - проскрипела Анко, растирая шею и с ненавистью глядя на него. - Мне был отдан приказ следовать за тобой и закончить работу, которую ты не сможешь выполнить - ты и не смог, как я вижу, - она ощетинилась, изогнув губы в оскале, похожим на его. Было сложно сказать, кто из них является животным. - Ты собирался уйти, не истребив нукэнина и ее ублюдка.
- Мне было приказало лишь допросить ее, чтобы можно было вынести решение о наказании! - взбешенно рявкнул Наруто. - а мои приказы исходят от Годайме-самы!
- В таком случае, у нас с тобой расхождение во взглядах, Наруто-сан, - сказала она, мрачно усмехаясь. - Мы не так друг друга поняли, хотя должна признать, мои приказы перевешивают твои, - ее взгляд потяжелел. - Отойди, чтобы я смогла завершить миссию.
Ее слова прозвучали для Наруто, как пощечина.
Убей ее, прошипел Кьюби, его густой загривок встал дыбом. Сука перешла нам дорогу; убей ее и покончи с этим. Никто не смеет разговаривать с нами в подобном тоне, независимо от положения.
- Никто не тронет ребенка! - проревел Наруто, его глаза вспыхнули.
- Но наше задание...
- К чертям задание! Есть вещи поважнее приказов. Что такого сделал этот младенец кроме того, что родился не в то время и не в том месте?
- Его мать - нукэнин, - холодно сказала Анко, смерив его с плохо подавляемой яростью. Она теряла лицо перед своей командой, а такого еще никто - особенно одержимый Кьюби - с ней не делал. - Он вырастет таким же, как все сироты наших врагов: он возненавидит нас и попытается отомстить. Такое происходит со всеми сиротами, без исключений.
- Со мной подобного не случилось, - угрожающе прорычал Наруто, его глаза затуманились.
- Ты родился в Конохе, ты не...
- Коноха дала мне тело, - он повернулся к ней спиной, с насмешкой показывая, что не видит в ней противника, и осторожно взял ребенка из мертвых рук его матери. Он завернул покрытое синяками тельце в свой жилет. Младенец тихо заскулил, ослепленный болью, и вцепился крошечными пальчиками в куртку Наруто. - Но деревня всегда ненавидела то, что находится внутри меня. Хотя я не послушался демона, который только что говорил мне убить тебя, - если бы его взгляд был алым, она бы объяснила вызванную им дрожь тем, что Узумаки одержим демоном. Но его глаза были совершенно голубыми, холодными и наполненными горечью. - Как вам подобная лояльность, Митараши-сан?
Анко уставилась на него, открыв рот, но Наруто ни улыбнулся, ни скорчил одну из своих знаменитых рож. Он просто смотрел на нее, сжав губы в одну белую линию, внезапно повзрослев. Он качал на руках младенца, осторожно стирая капли крови с его подбородочка большим пальцем. Глаза ребенка затянула пелена ужаса и боли. Бедный. У него даже не было сил плакать. Дети не заслуживают такого отношения. Он не хотел, чтобы из этого малыша вырос еще один Ирука, с криком просыпающийся среди ночи и кричащий, пока его не обнимут, или чтобы он стал, как Наруто - изгой только потому, что имел наглость родиться...
- Это не попадет в твой отчет, - добавил он. - Я составлю его сам, заверю, подпишу кровью, если хочешь. Можешь называть меня не подчиняющимся приказам - все лучше, чем быть бессердечным трусом.
Наруто повернулся к своим товарищам, не упустив одобрение во взгляде Конохомару. Он без слов взял ребенка из рук своего друга, мягко напоминая Наруто, что им с Неджи плевать, если Наруто потеряет лицо в их присутствии. Конохомару знал, что стержень Наруто гораздо сильней любой общественной морали. Вот почему он пойдет за ним в ад, если Наруто захочет.
Что бы там ни думал Саске, Наруто стал джоунином не только благодаря звериной силе.
- Конохомару, обработай свою рану. Неджи, сними печать с системы чакры твоего противника и накрой тело. Анко-сан и ее команда доставят Ханаби домой, - сказал Наруто, глядя на них, как на детей; Конохомару было пятнадцать, Неджи девятнадцать, а ему самому - всего восемнадцать. Их с натяжкой можно было назвать взрослыми, но обстоятельства требовали от них быть взрослыми с пеленок. Они понимали это в такие вот моменты, когда требовалось быть убийцами и не выражать сожалений. У Наруто уже не было понятий об убийстве, какие были, когда он был мальчиком, но он не был и черствым мужчиной. Это стало одной из причин, по которым Цунаде всегда наблюдала за ним и примеряла на него пост Хокаге даже до того, как сама приняла его...
- Хорошо, сенсей, - тихо сказал Конохомару, устраивая ребенка на руках, чтобы его испачканная кровью щечка не прижималась к острым краям распиханным по карманам жилета сюрикенов. Он выдавил усталую улыбку. - Хорошо, Наруто-нии-сан.
Неджи заправил в хвост выбившуюся темную прядь.
- Слушаюсь, Рокудайме-сама, - сказал он, поклонившись.
Наруто не стал исправлять Хьюгу. Он лишь слегка ссутулился и кивнул.
Анко осталась в комнате, от ужаса раскрыв рот.
Саске, не уверенный в том, что сказать, да и стоит ли вообще что-то говорить, молчал долгое время после того, как Наруто закончил свой краткий отчет. Похоже, Наруто больше не желал разговаривать - он отодвинулся от Саске и лег на спину, скрестив руки на груди и уставившись в потолок. Застывшее выражение его лица наконец стало понятно.
- Да, у нее был ребенок, - раздраженно сказал он, больше себе и потолку, чем Саске. - Ханаби ушла, потому что была беременна, а клан Хьюга повел себя, как всегда: "А нам плевать на то, что тебя изнасиловали! Ты Хьюга - и дело с концом". Анко убила Ханаби. Я не остановил ее. Не смог остановить. Я уже не знаю, есть ли разница.
- Понятно, - осторожно сказал Саске, искоса глядя на него.
Задело больное место, не так ли? Беременная девушка - и ты моментально проводишь параллели. Добе, я не собираюсь умирать, как она, особенно, когда ты рядом...
Лицо Наруто исказилось, он закусил губу в попытке контролировать свои эмоции, но не мог с ними справиться. Наруто судорожно выдохнул.
- Не хочу, чтобы ты покинул меня, - тихо сказал он, по его щекам снова побежали слезы.
Наруто не пытался спрятать или утереть их - ему было все равно, если кто-то видит весь спектр его эмоций, что было дикостью для Саске. Он привык сдерживаться - если Саске был счастлив, он держал это в себе, потому что кто-то мог позавидовать и все разрушить; когда ему было плохо, он приравнивал это к проявлению слабости и, как хороший ниндзя, истреблял. Будучи Учихой, он приучился держать чувства в узде с рождения.
Но я не хочу такой жизни для своих детей. Они не будут такими, как я.
- Я не уйду, добе, - прошептал Саске с напускным раздражением. - Как будто я могу удрать вперевалку, даже при всем желании... Когда придет срок рожать, меня вообще вряд ли можно будет сдвинуть с места.
- ... Я такой эгоист, - сдавленно сказал Наруто. Когда Саске попытался коснуться его - удивительное проявление нежности для гения - Наруто вздрогнул. - У меня никогда не было ничего подобного - не было кого-то, кого я могу любить, кого-то, в чьей любви ко мне я был бы уверен - и теперь я не могу понять, как, черт возьми, я прожил без этого столько лет. Когда я понял, что ты любишь меня - я будто впервые смог дышать, - он вздохнул и потер глаза, прежде чем продолжить:
- Сначала я ужасно испугался, когда понял, что ты забеременел от меня, но потом понял, что это может стать шансом, что я тебе понравлюсь, что ты станешь нуждаться во мне - и я жадно воспользовался им. Я с головой кинулся во все это, и совсем не жалею, но по-прежнему задумываюсь, пошло ли это тебе на пользу.
- Наруто... - Саске попытался вмешаться, но был оборван резким рычанием.
- И я знаю, что эгоист - настолько, что, даже если тебе от этого плохо, я не могу перестать преследовать тебя. Ты мой. Моя ответственность. Последние два месяца... были хорошими. Плохими и хорошими одновременно, но это того стоило. И если кто-то заберет тебя у меня, я убью их, их семьи, и всех, кто имеет к ним малейшее отношение.
- Это не плохой вид эгоизма. Немного перегибающий палку, но не плохой.
- Еще какой плохой! - жестко рявкнул Наруто. - Слепое, собственническое чувство, которое начнет душить тебя так же, как душило Сакуру-чан, когда я бегал за ней, и... и... я просто не смогу отпустить тебя. Это убьет меня.
Саске мог бы обвинить Наруто в том, что он слишком уж драматизирует, но не стал. Он не стал упрекать, или смеяться, или переспрашивать, потому что Наруто в самом деле имел в виду то, что сказал. Он отвечал за каждое слово.
- Добе, - пробормотал Саске, - почему это вдруг ты снова думаешь об этом? - он раздраженно вздохнул, бросив на своего самца хмурый взгляд. - Я думал, мы уже обо всем договорились. Ты остаешься со мной и помогаешь с детьми. Я становлюсь джоунином, как только приду в форму, а потом мы не особо загружаем себя миссиями, чтобы побольше быть вместе с малышами. Мне это казалось отличной идеей - что изменилось?
Наруто некоторое время смотрел на него, прежде чем ответить, взвешивая каждое слово:
- Цунаде... спросила меня... не хочу ли я... не хочу ли я... - он сглотнул и отвел взгляд, затуманенное выражение вновь вернулось, тугой перчаткой затянув его обычно мягкие черты.
- ... она спросила, не хочу ли я стать Шестым Хокаге.
Саске лишился дара речи. Затем очень, очень тихо - таким спокойным и опасным тоном, который означал, что он зол, обижен, оскорблен, взбешен; от всей переживаемой гаммы эмоций его взгляд резал, как зазубренный осколок стекла - он спросил:
- Когда?
- Почти месяц назад. Я мучительно раздумывал над этим, но не знаю, если...
- Ты не сказал мне, - сдержанно сказал Саске, внутренне ощетинившись. Что еще произошло без его ведома? Неужели он настолько слаб и беспомощен, что ему нельзя даже рассказывать о происходящем вокруг? Он яростно сжал челюсти, чувствуя в крови тепло активизирующего Шарингана. - Есть что-то еще, что ты сейчас вывалишь мне - еще какие-нибудь секреты, о которых я не знаю? Хокаге... черт тебя дери, Наруто, почему ты не сказал мне? - на этот раз его прикосновение к предплечью Наруто причинило жалящую боль. - Ты что, собирался просто объявится одним погожим деньком в мантии и сказать: "Эй, Сасу, угадай, что?"
Наруто почувствовал себя неуютно.
- Так получилось.
- Черт возьми, Узумаки...
- Послушай, я ничего не говорил, потому что не думал, что соглашусь. До... - он сделал неопределенный жест, как будто его миссию нельзя было описать членораздельным термином. - ... до всего этого я думал, что откажусь.
- С хрена ли тебе отказываться? - прошипел Саске, буравя его мрачным взглядом. - Ты сотрясал воздух, что станешь Хокаге, как только смог произнести слово Хокаге - а теперь, когда ты наконец получаешь все, чего хотел, ты сомневаешься? Да что с тобой такое?
- Просто я чувствую, что это... неправильно, - пробормотал Наруто. - Я не буду делать этого по причинам... причинам, по которым я должен это делать.
- Что еще за причины?
- Вина, - тихо сказал Наруто.
- Вина? - медленно повторил Саске, вопросительно поднимая брови. Наруто шумно вздохнул, зарываясь руками в спутанные волосы.
- Ты не я - ты не поймешь, - он сел, обхватив колени. Каждый мускул его спины и плеч был напряжен; он выглядел так, будто вот-вот накинется на кого-нибудь. Говорить трудно, действовать легко. Возможно, поэтому отношения между шиноби были такими сложными. Звук, рождающийся в груди Наруто, был низким и тихим, будто вой побитой собаки. - Ты не знаешь, каково это - каково знать, что я Кьюби, что вина за смерти огромного количества людей лежит только на мне... Я не убивал Йондайме или родителей Ируки-сенсея, но я, черт возьми, мог это сделать. - Наруто посмотрел на Саске через плечо, его глаза подернула дымка. - Он часть меня, Саске; ни один из нас не может этого отрицать. Возможно, в этом не было ничего особенного, пока я был маленьким, но в подростковом периоде моя связь с Кьюби многократно усилилась. Он это я, я это он - иногда я вижу, что он сделал. Кого убил. - Он уперся лбом в колени, чувствуя себя разбитым:
- Иногда я узнаю лица.
- Ты не совершал этих преступлений, - сказал Саске, пытаясь понять, почему этот вопрос так беспокоит Наруто - ему казалось, абсолютно ясно, что эти двое были отдельными личностями, что делало Наруто невиновным в грехах Кьюби. - Ты...
- Но он совершал, - прервал Наруто. - Я должен исправить это, даже если я не могу заменить Йондайме или вернуть Ируке-сенсею его семью. Я стараюсь как-то улучшить ситуацию. Вся моя жизнь - спутанная череда отчаянных и бесполезных попыток "улучшить ситуацию". - Его голова поникла. - Что бы я ни делал, все все равно разваливается на части. Я не могу возместить смерть Четвертого, я не могу возместить все, что сделал Кьюби... похоже, вся моя жизнь вращается вокруг этого...
- Так что тогда для тебя мы? - резко спросил Саске, от злости на его бледных скулах проступили яркие пятна. - Что есть для тебя наши отношения, наши дети - еще одна попытка загладить вину? Из-за чего? Что ты "улучшаешь" на этот раз?
- Я... я не знаю, - прошептал Наруто, и если бы у Саске не был такой острый слух, он бы пропустил его слова. - Исправляю ли я тебя? Могу ли я исправить тебя? Я... не уверен.
- Исправить меня? - возмущенно повторил Саске. - Почему ты думаешь, что я нуждаюсь в починке? Я не... не какая-нибудь женщина, не поломанная игрушка...
- Нет, - тихо сказал Наруто, не поднимая глаз. - Но ты также не... цельный. Как и я.
- Ударился в философию? - процедил Саске, отодвигаясь. Он с трудом встал на ноги - теперь это действительно было сложно, и Наруто знал это, знал, что недостаток ловкости и силы ранил его гордость гораздо сильнее всего остального. - Даже не пытайся провернуть это со мной.
Наруто вскинул голову. Выражение его лица было неожиданно резким.
- Не пытаться? - повторил он, повышая голос. - Не пытаться - ты хочешь, чтобы я прекратил стараться наладить все между нами?
- Я не говорил этого, - огрызнулся Саске, и Наруто увидел короткую алую вспышку в его глазах.
- Тогда что ты имел в виду, Учиха?
- Я имел в виду, что ты идешь на попятный, Узумаки, - жестко сказал Саске, его тело напряглось от гнева. Повторение фамилии было словно плевок в лицо, который Саске сделал с суженными в раскаленные карминные щели глазами. - У тебя ответственность перед деревней и передо мной - ты никогда не отказывался от своих слов, и будь я проклят, если позволю тебе сделать это сейчас.
- Ответственность, - бесцветно согласился Наруто. - Ответственность перед деревней, которая ненавидит меня. Ответственность перед тобой, тем, кто испытывает ко мне симпатию на протяжении каких-то двух месяцев.
- Симпатию? - ошарашено проговорил Саске прежде, чем смог скрыть шок. - Что ты хочешь сказать...
Наруто прервал его, взревев и впившись пальцами в свои руки.
- Признай это - если бы тебе не нужно было восстанавливать клан, ты бы никогда не был со мной.
Глаза Саске расширились от потрясения, он открыл рот, чтобы возразить, объяснить, но Наруто снова не дал ему сказать и слова. Он бы все равно ничего не услышал, поэтому Саске так и остался стоять с полуоткрытым ртом. Впервые в жизни он хотел сказать что-то и не мог.
- Не отрицай этого, Саске, - прорычал Наруто, его голос становился все ниже и громче. Его ярость была, словно лезвия, и даже если ранений не было видно - физически с Саске все было в порядке - это не значило, что он сейчас не истекал кровью. - Если бы Итачи не прирезал всех, ты бы был так же отвергнут своим кланом, как Ханаби. Я вряд ли был бы для тебя добе. Я всегда нуждался в тебе, но теперь - теперь ты нуждаешься во мне.
Голос Саске, когда он нашел в себе силы ответить, звучал надломлено. Обвинения Наруто ранили его гораздо сильнее, чем он хотел бы признать.
- Черт возьми, Наруто, - тихо сказан он с растерянной дрожью в голосе. - Ты в самом деле веришь в то, что говоришь?
- Да, - холодно ответил джоунин. Саске почти чувствовал исходящий от него жар; Кьюби пытался подавить его гнев, но рявканья Лиса лишь сдерживали Наруто от того, чтобы не разораться во весь голос.
- Если ты думаешь...
Саске поморщился, придерживая живот. Из-за его растрепанных чувств мышцы снова напряглись, и малыши, недовольные оттого, что их мир внезапно стал сжиматься, начали пинаться. - ... если ты думаешь... - спазмы усилились, заставив его зашипеть сквозь зубы. - Если ты думаешь, что я настолько поверхностный, ты не знаешь меня и вполовину так хорошо, как считаешь. Это было явно лишним. Это... черт...
Его Шаринган внезапно погас, у Саске подкосились ноги - он снова сел, обнимая руками живот и наклоняясь вперед, чтобы уменьшить нагрузку на мышцы, прежде чем судорога снова начнет сдавливать крошек. Наруто наблюдал за ним с широко распахнутыми глазами. Судорожное дыхание Саске звучало неожиданно громко в повисшей между ними тишине.
Наруто выдохнул, его гнев моментально испарился. Испытывая сильное чувство вины, он захотел протянуть Саске руки, извиниться и гладить его напряженный живот, пока Саске не расслабится, но он ничего не сделал.
- Я снова причиняю тебе боль, - прошептал Наруто. - Я... прости. Я перестану, просто... мне так жаль. Я не верю, что тебе на меня плевать - совсем наоборот, правда, но я не знаю, смогу ли...
- Не надо извинений, - прошипел Саске, по-прежнему ссутулившись. Темные волосы упали на лицо, скрывая его выражение. - Просто заткнись. Не говори об этом... не говори об этом сейчас.
- С-Саске, я...
- Заткнись, - снова рявкнул Учиха. Его дыхание почти выровнялось, но он по-прежнему не поднимал взгляда. - Если ты не можешь контролировать свой язык, просто заткнись.
- Но ведь я не могу, разве нет? - Наруто поднялся на ноги, избегая взгляда своей самки. - Пойду прогуляюсь. Проветрюсь. Я... вернусь.
- Лучше тебе вернуться, - проревел Саске, обхватившие живот руки сжались в кулаки, лихорадочный блеск Шарингана вновь окрасил его мрачный взгляд багрянцем. - Если хочешь, чтобы эта дверь снова открылась для тебя, тебе лучше вернуться, подонок.
На прощание Наруто услышал тяжелый лязг куная, вонзившегося в закрывающуюся за ним дверь спальни.
@темы: перевод, полагаясь на себя, ПолагаясьНаСебя
-
-
02.10.2009 в 17:59-
-
02.10.2009 в 18:40-
-
02.10.2009 в 18:43капец..главу хочу!
-
-
02.10.2009 в 19:24Я понимаю, что во всем этом замешал ребенок - замешан ?
Вот это глава! Прямо дарк какой-то! Жуть. Представляю, каково это было переводить.
Спасибо огромное! Низкий поклон за перевод.
-
-
02.10.2009 в 19:44Спасибо Вам огроменное за перевод такой главы!
-
-
02.10.2009 в 19:48Ждем продолжения. Спасибо за перевод - как всегда великолепно.
Это ведь не конец 15 главы?
-
-
02.10.2009 в 22:03animesai скоро, во всех кинотеатрах страны ^^
гражданка Гадюкина cпасибо, исправлено))
Прямо дарк какой-то! Жуть.
автора порой так круто телепает по стилям, я в восторге
Leneno4ek
DemonSasuke еще кусочек остался)
-
-
02.10.2009 в 22:12еще кусочек остался)
До, большая глава, млин.
-
-
02.10.2009 в 22:17-
-
02.10.2009 в 22:23-
-
03.10.2009 в 16:56-
-
04.10.2009 в 16:43-
-
04.10.2009 в 23:40-
-
05.10.2009 в 10:23-
-
05.10.2009 в 14:00Опануй себе, донька самурая.
solnce_X когда Саске начнет вправлять Наруто мозги
а когда Наруто начнет Саске заправлять?)))
серафита будьте мужчиной! дайте ему пинка, укусите за ухо!
-
-
05.10.2009 в 20:00-
-
06.10.2009 в 10:56-
-
21.10.2009 в 21:13то, что выловила
-
-
21.10.2009 в 21:21-
-
14.01.2010 в 14:44