16 [2]

[Grammar Nazi]

Название: Полагаясь на себя. Глава 16: Близится утро.
Автор: Imbrium Iridum
Переводчик: Grammar Nazi
Пейринг: Наруто/Саске
Рейтинг: PG-13
Жанр: юмор, романс, ангстишка
Состояние: в процессе.
Предупреждение: mpreg
Дисклеймер: Кишимота
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/2427539/1/SelfReliance
Саммари: С самого раннего возраста Учиха Саске знал, что возрождение клана - самая главная обязанность единственного его представителя. К несчастью, он не верит, что кто-то из женщин может сделать это ПРАВИЛЬНО, потому вынужден восстанавливать клан Учих самостоятельно. Это приводит к сложностям, которые даже он не смог предвидеть...

Около четырех часов утра - после здорового двухчасового отдыха - Наруто резко проснулся. Он бесшумно выскользнул из постели, наполовину потому, что не хотел разбудить свою самку, наполовину - потому что самым краем сознания почувствовал что-то темное и зловещее, некий укол опасности, от которого он и проснулся. Наруто слегка удивился, что Саске не почувствовал этого тоже - он думал, что с чувствительностью к чакре, которой хвастался Саске, он должен был проснуться и напрячься даже до того, как почувствует чье-либо присутствие, - но быстро списал это на вымотанность беременного парня.
Чужое присутствие давало о себе знать сухостью во рту и холодной дрожью в низу позвоночника. Он чувствовал чью-то чакру - и она была ему незнакома, потому пугала. Мысленно Наруто оценил расстояние между ним и источником чакры, прикинув, что тот по-прежнему находился снаружи. Это хорошо. Возможно, там был всего лишь один из ниндзя Конохи, страдающий бессонницей и шляющийся в ночи, который в данный момент проходил по улице рядом с их домом. Наруто вновь попытался дать чужой чакре оценку, холодок в позвоночнике пополз выше, сковав его плечи напряжением.
Нет. Это не был какой-то блуждающий шиноби, вспоминающий ужасы войны или мертвых друзей - в этой чакре ощущалось какое-то намерение, цель. Со сжавшимся желудком Наруто открыл окно и выскочил на крышу, чтобы поговорить с одним из дежурящих джоунинов. Они были новобранцами (по крайней мере, так решил Наруто; он не особо разбирался в салагах и ветеранах, и хотя был джоунином не больше года, себя считал умудренным опытом. У них с Саске были свои понятия о силе), и могли не почувствовать изменений в окружающей среде. След чакры был очень слабым, как струйка дыма. Наверное, его просто разбудил знакомый запах лаванды.
Двое джоунинов курили, кучкуясь у дымовой трубы. Наруто коротко помахал им. Он расположился в нескольких шагах от них, не будучи большим поклонником сигаретного дыма; должно быть, из-за обостренных чувств - и быстро расспросил о том, как прошли последние две недели, однако из-за криков и крови его любезность моментально испарилась.

Утром Саске проснулся, окруженный удивительными сюрпризами.
Наруто был дома. Наруто был в одной постели с ним. Наруто прильнул к нему, прижавшись щекой к встрепанному венцу темных волос и обнимая Саске рукой с пальцами, растопыренными в попытке обхватить выпуклость с растущими щеночками. Саске две недели просыпался, не чувствуя тепла и тела Наруто подле себя, поэтому теперь ощущение его прикосновений принесло уставшим мускулам чувство расслабляющего блаженства. Саске едва заметно усмехнулся, глядя в полоток - он не позволит себе улыбаться во весь рот, даже если добе по-прежнему спит, а значит, не может быть свидетелем. Поначалу было странно наслаждаться телесным контактом - последние месяцы перевернули жизнь Саске с ног на голову; он понимал это, но не собирался оплакивать замену его предыдущей жизни на теплые пробуждения вроде этого - без них ему становилось трудно существовать. Мысль о том, чтобы проснуться в серых комнатах, на холодных простынях и с осознанием, что этот день не приготовил ему ничего, кроме миссии, оказалось неожиданно трудно переварить.
Возможно, Наруто заразил его триппером чем-то - Саске перевернулся, тихо рыча оттого, что крошки взбунтовались против грубого пробуждения и принялись толкать и пинать его и без того чувствительные внутренние органы. Правильно... он в самом деле "заразил" его кое-чем, удрученно решил Саске, потирая живот, чтобы успокоить малышей. Младенцы. Тройня.
Заразительный, заразительный Наруто. Да, Наруто мог быть дураком. Да, Наруто выбирал для ангста наиболее невразумительные материи. Да, Саске любил идиота, раз уж ссоры закончились, все утряслось и наладилось.
Стоять. Какой была последняя мысль? Тупица не заслуживает этого... Саске поморщился от очередной порции пинков - он был почти уверен, что щенки состоят исключительно из локтей, коленок и других острых углов. Он осторожно надавил ладонью на живот, чуть сдавливая его - давайте, прекращайте; я не боксерская груша - но малыши приняли это за вызов. Поначалу ему нравилось ощущать под ладонью толчки, это было так мило и странно, однако теперь раздражало. Но опять же, они были наполовину Узумаки... надоедливость была у них в крови.
Ладно, ладно, встаю, мысленно взревел Саске, хотя теперь подъем для него был целым приключением и занимал гораздо больше времени, чем должен был. Его рубашка задралась во время ночных переворотов; Саске некоторое время боролся с ней, снова натягивая ткань на белый холмик и ругаясь, что забыл купить пижаму вместе с одеждой для беременных, когда Сакура таскала его по магазинам. Рубашка еле застегивалась, а штаны приходилось спускать так низко, что ни о каких приличиях речи не шло. Даже при таком раскладе он не собирается повторять магазинную эпопею, мрачно решил Саске, топая на кухню. Лучше спать голым, чем возвращаться в царство боли и розового цвета (да и Наруто вряд ли будет возражать).
Саске чувствовал себя гораздо энергичнее, осознание этого пришло к нему, когда он поставил на плиту чайник. Это на самом деле странно, ведь он должен быть вымотанным - Шаринган активировался не менее двух раз за последнюю ночь - но Саске ощущал себя обновленным. Неважно, было ли это результатом гормонального всплеска или того, что он проснулся в теплых, сильных объятиях Узумаки, Саске в кои-то веки разжился хоть какой-то энергией. Большую часть последних двух недель он провел в постели, слишком уставший и угрюмый, чтобы шевелиться, а теперь он чувствовал себя так, будто может что-то делать, даже если список дозволенных ему занятий был ужасно коротким. Саске не хотел соотносить эту энергичность с счастьем от того, что Наруто вернулся - "счастье" было пустым словом, содержащим в себе пустоголовую ветреность, от которой его мысленно корежило - но да, ему легче дышалось, да, он чуть-чуть согрелся, и да, возможно, это было результатом влияния Наруто. Возможно.
Саске зевнул, выудив из холодильника баночку йогурта, чтобы бодро потребить его, пока не появился шатающийся Наруто, молящий о тостах и кофе. Он мог направить свою энергию на что-то продуктивное, пока ждал: мог приготовить завтрак, мог постирать, убрать, мог позвать Чоджи; надо глянуть, как там у него с дзюцу погашения - черт, он мог даже немного потренировать Джуукен ката, пока Наруто не видит. Упертая мужественность Саске хотела взбунтоваться против всего этого - опять же, он не был домохозяйкой (если Наруто когда-нибудь так назовет его, Узумаковские кишки станут счастливыми обладателями восьми кунаев прежде, чем он успеет моргнуть своими нежными голубыми глазками), и он перечислил всевозможные виды занятий мысленно лишь потому, что не мог тренироваться на самом деле.
К несчастью, ему не была подвластна большая часть движений, которые мог делать даже профан. Саске не мог упражняться в контроле чакры, столь необходимом при использовании сюрикенов. Если уж на то пошло, гендзюцу - все, что у него осталось, и хотя сегодня он чувствовал себя лучше обычного, оно вряд ли принесет ему такое же удовлетворение, как ниндзюцу и тайдзюцу. Саске нравилось причинять боль; ему нравилось тренироваться до седьмого пота, до состояния, когда он еле держался на ногах.
Но с тройней, раздувшей его живот и не располагая даже одной пятой своего привычного запаса чакры? Невозможно. Так что он готовил, убирал и старался не слишком сучиться по этому поводу.
Саске сделал паузу в поглощении йогурта, задумавшись, почему Наруто еще не присоединился к нему. Обычно Узумаки будил запах подрумянившихся тостов, и он радостно подкрадывался к Саске сзади, обнимая его за округлившуюся талию, тычась носом в плечо и довольно мурлыкая. Но Наруто еще не поднялся... конечно, он вставал в неурочные часы во время миссии, и теперь ему сложно перестроиться... у него были свои причины спать, но все же...
При звуке умоляющего тихого мяуканья Саске понял, что ему удалось разбудить по крайней мере одного голубоглазку в их доме: он с ухмылкой посмотрел вниз, на Детку, крутящуюся вокруг его лодыжек; в ее мяуканье слышалась жалобная мольба. Она явно придерживалась мнения, что умирает с голоду, несмотря на ее круглые бочка. Когда Саске игнорировал ее жалобы, Детка цеплялась за штанину и начинала взбираться по ноге, прокладывая маленькими коготками путь наверх, пока не оказывалась на своем любимом насесте - плече Саске. Котенок терся усатой мордашкой о его щеку и снова мяукал, коварное воплощение очарования, пушистости и неужели-тебе-не-жалко-меня-настолько-чтобы-покормить?
Вне всяких сомнений, Детка отличалась упорством и атаковала Саске своей кошачьей прелестью, пока он не выполнял ее требований.
- Йогурт - мой, - заявил Саске с непоколебимой уверенностью, хотя очарование котенка зашкаливало. Этому было сложно сопротивляться, но он был Учихой, а следовательно, самой природой одаренным стальной волей, когда приходилось иметь дело с концентрацией очарования. Саске снял котенка с плеча и снова поставил на пол, нахмурившись при жалобном виде его мордочки и ужасно грустных голубых глаз. - У тебя есть кошачья еда, ты, ненасытная обжора.
- Кто бы говорил, Сасу-чан, - широко усмехнулся Наруто, опираясь о наличник двери. Он уже нацепил свою любимую оранжевую куртку и джинсы - что ошеломило Саске; обычно Наруто не одевался, пока не был вынужден выйти из дома, а ведь они еще не позавтракали - все это было несколько непривычно.
Саске, естественно, ощетинился от замечания добе.
- Теперь ты, помимо всего прочего, еще и называешь меня жирным? – проревел Саске с ложкой во рту, используя совершенно новый уровень его запатентованного Взгляда Смерти – уровень, который делал Мангекьо Шаринган лишь отголоском готической моды. Насмешки над его весом помогли в эволюции угрюмого взгляда, и Наруто был одним из немногих, кто продолжал паясничать, несмотря на готовность Саске укусить. Наруто также был одним из немногих, кто не боялся, не ныл и не превращался в размазню, когда его окидывали Взглядом Смерти – Узумаки давным-давно выработал против него иммунитет.
- Не дождешься, - с насмешливой серьезностью ответил Наруто. – Насколько я вижу, ты костлявей Кимимаро, и лучше нам исправить это как можно скорей, - он узурпировал чашку с чаем Саске и хлебнул – а затем вытаращил глаза:
- Саске, твой зеленый чай на вкус, как сахарные шарики – а я знаю, какие они на вкус, так что это не голословное утверждение. Что ты с ним сделал?
- Военная стратегия Чоджи по устранению моего Кимимаруподобного состояния, - ответил Саске, забирая чай и одним глотком осушая половину чашку. Наруто преувеличивает, как всегда – вкус, конечно, был странным, но не напоминал сладкие шарики (а Саске разбирался в них не хуже добе). Чай был сладким – тягуче сладким и таким густым, что трудно было глотать, но он оказывал согревающий эффект, окупающий все. Саске смог привыкнуть к этому только через неделю, хотя добавлять этот сироп в зеленый чай казалось сущим святотатством. Но «послевкусие» окупало все: тепло сворачивалось в желудке теплым клубком, сладость скользила по горлу, растекалась по всему телу плотными, расслабляющими волнами. Он завел привычку возвращаться в постель после того, как напьется чая с тоником Акимичи; Саске засыпал, согретый и разморенный, пока муки голода вновь не заставляли его встать.
- Чоджи отличный парень, и он кое-что понимает в вопросах веса. То есть, блин, это то, чем знаменит его клан, - сказал Наруто, решив сделать свой утренний напиток – сахар с кофе, именно в таком порядке. – Я заходил к нему прошлой ночью – знаешь, просто проверить, раз я его сенсей по секси-дзюцу или типа того. Он сказал, что уже близок к тому, чтобы завершить обучение. Это правда?
- Да, - пробормотал Саске, попивая чай. – Дальше я не смогу ему помочь, он сам должен научиться удерживать дзюцу, - он засопел. – Отчего-то Чоджи покраснел, как сумасшедший, когда я предложил ему немного походить в активированной форме дзюцу, чтобы пообвыкнуться. Это бы помогло ему настроиться… Думаю, Ино уже предлагала ему что-то подобное, судя по его великолепному румянцу.
- Я бы не удивился… это же Ино. Эй, а ты знал, что Чоджи, Шикамару и Ино…
- Добе, - бесцветно сказал Учиха, покачав головой. – По-моему ты единственный, кто не знал.
- Ну я думал, что Чоджи и Шикамару на слишком уж короткой ноге, н-но… но все же… - он моргнул, когда его поиски кофе пролили на кое-что свет. Наруто вытащил из шкафа контейнер с обезжиренными сливками и помахал им перед носом своей самки:
- Эй, с каких это пор ты используешь это? Кажется, Сакура сказала тебе, что кофеин вредит щеночкам!
Лицо Саске моментально потемнело, но он ничего не ответил. Наруто, зная Саске, вздохнув, оставил этот вопрос. Ну и что, что Саске пьет кофе; у них есть проблемы поважней, чем повышенный уровень кофеина.
- Ладно, сучься, - сказал Узумаки, закатывая глаза. Прильнув к Саске с сахарокофе в руке, он откинул длинные черные пряди и поцеловал его в висок. После секундного колебания Саске поцеловал его в ответ – один из немногих разов, когда Саске награждал поцелуем вместо того, чтобы благосклонно принимать их, отчего Наруто внутренне просиял – хотя поцелуй был необычным, импульсивным и жадным. Саске чуть повернул голову и встал на цыпочки, чтобы дотянуться. Наруто положил руки на его поясницу, чтобы помочь Саске подняться, и нагнулся, чтобы встретиться с ним на полпути. Поцелуй был агрессивнее, чем обычно, и Наруто не знал, списать ли это на отчаяние Саске или на то, что ему просто надо было запинать кого-то очень мстительно и очень мужественно вместо того, чтобы целоваться.
Наруто не жаловался, что поцелуй был с привкусом сахарной сладости и клубничного йогурта. Он легонько потрепал темные волосы Саске и ухмыльнулся. – Я скоро вернусь. Надо кое-что уладить прежде, чем бабулька Цунаде объявит о передаче поста Хокаге во всеуслышание. Займет час или два, ладно?
- Не спеши, - коротко ответил Саске, будто к нему это не имело никакого отношения. Однако от Наруто не укрылось, как он облизал губы с неожиданно мягким выражением лица, будто смаковал их смешанный вкус. Наруто вдруг обнаружил: ему безумно хочется, чтобы этот день уже закончился, так как у него было чувство, что Саске скучал и по другим вкусам, все из которых Наруто будет более чем рад предложить. Хорошо быть дома и не ссориться. – Я все равно никуда не денусь.
- Отдыхай, - Наруто отставил кофе. Он в последний раз улыбнулся своей самке перед тем, как нацепить сандалии и закрыть за собой дверь.
Довольный оттого, что лишь один надоедливый и абсолютно очаровательный котенок мог видеть его улыбку, Саске откинул волосы назад, в привычный для него хаос торчащих прядок. Он поставил баночку с почти съеденным йогуртом на пол, решив подкупить этим Детку, если она вдруг решит рассказать Наруто, насколько Саске был слаб, когда доходило до общения с милыми голубоглазыми штучками. Оставляя котенка наедине с его заслуженным угощением, Саске решил допить чай и соснуть прежде чем явится Чоджи, потому что он чувствовал, что вечером ему будет не до сна.
Хорошо, когда идиот дома.

@темы: перевод, полагаясь на себя, ПолагаясьНаСебя

Comments

[r-ya-m]

Хорошо, когда идиот дома.

вах, это правда! *0*